– Ступай, - строго отчеканил вернувшийся Сергей.
– Я подожду здесь.

Меня трясло от сковывающего ужаса, и ноги не слушались.

– Я не могу, - раздался наполненный отчаянием всхлип.
– Не могу.

– Это еще почему?
– сердитым тоном спросил он, удивленно изогнув бровь.

– Не знаю, - слова давались тяжело.
– Я не смогу выдержать. Такого в природе не должно быть. Это неправильно.

Я никогда не испытывала ничего подобного. Меня терзала безысходная скорбь и тоска по прошлой жизни. Мне казалось, что я потеряла частичку себя, отчего в груди образовалась глубокая дыра. Одно дело просто знать, что тебя больше нет, а с другой - видеть собственными глазами.

– Если не хочешь пойти прямо сейчас на корм рыбам, то делай, что говорю, - Сергей больно сжал мою руку и с силой подтолкнул к постаменту.

Недвусмысленная угроза прозвучала, как гром среди ясного неба. Он больше не казался добреньким дяденькой, наоборот, я стала его бояться еще больше.

От беспомощности на глаза навернулись горькие слезы. Как же так? За что? На ватных ногах я сделала неуверенный шаг, спиной чувствуя прожигающий взгляд Сергея, затем еще один шаг и еще. Туфли-лодочки на небольшом каблуке то и дело застревали в песке.

У меня появилось стойкое ощущение кома в горле. Просто сделать и забыть, как страшный кошмар! Сделать и забыть!

Подойдя ближе, дрожащей рукой я отдернула простынь в сторону. Боги! На прошлую версию меня было страшно смотреть! Тонкая лямка серебристого топика, купленного в онлайн-магазине накануне дня рождения, свисала с хрупкого плеча. Светлые волосы превратились в грязную паклю. Бледная серая кожа сморщилась и покрылась трупными пятнами. На лбу выделялось глубокое рассечение, видимо, и ставшее причиной смерти. Остекленевшие глаза, некогда голубого цвета, смотрели в темное небо. Многочисленные ссадины украшали руки, ноги и впалый живот. Лицо осунулось, почернело. Лежащая передо мной девушка выглядела, будто кукла, ей сильно досталось.

От увиденного я не сдержала болезненный стон.

– Прости меня, - по щекам покатились крупные обжигающие слезы.

Я взяла в свою руку уже чужую ладонь и горько разрыдалась. Было очень больно. Меня накрыло волной отчаяния, и воспоминания былых дней полились, как из рога изобилия.

Я вспомнила одинокое детство. Отец всегда хотел двух сыновей и не переставал об этом напоминать при каждом удобном случае, тем самым заставляя чувствовать меня ущербной. Потом были жалкие и безуспешные попытки доказать ему свою значимость. Самооценка с каждым годом опускалась все ниже и ниже, поэтому долгосрочные отношения с нормальными парнями не складывались. Они меня просто не замечали. И как итог: я начала тащить все на себе, позабыв о своей женственности. Сильная и независимая! Тьфу! А мне всего-то хотелось немного тепла, любви и заботы. Разве я многого просила? Нет! Да я готова была отдать всю себя любимому мужчине, а теперь мое безжизненное тело лежало рядом.

Губы подрагивали в унисон протяжным всхлипам. Я уже даже не плакала, а тихонечко выла, упав на колени и уткнувшись носом в холодное бревно. Нужно попрощаться. Нужно отпустить. Но как? Где найти решимость и силы? Мне никто не мешал.

Сколько прошло времени, я не знала, но в какой-то момент слезы закончились. На душе было тяжело. Казалось, что из меня высосали все жизненные силы. Осталась лишь апатия и пустота.

Я поднялась с колючего песка и еще раз посмотрела на свое остывшее тело.

– Прощай, верная подруга, - скрипучий голос болезненно отозвался в самом сердце.
– Даю слово, что новую жизнь проживу иначе. Стану счастливой, преодолею любые трудности. Я отпускаю тебя, Мария Звонкова, покойся с миром.

Я осторожно прикрыла ей глаза и, с трудом переставляя ноги, вернулась к Сергею.

Он ничего не сказал. Молча вытащил из песка ближайший к нам факел, подошел к постаменту и поджег солому. Серо-черный дым тут же устремился к небу. Все сильнее разгорающееся пламя быстро охватило бревна и лежащее на них тело.

– Добро пожаловать в семью, Мари, - равнодушный голос Сергея заставил меня заскрипеть зубами.
– Ты прошла проверку.

Я чуть не вспыхнула от злости. Проверяльщик хренов! Если бы не эмоциональное потрясение, я бы ему лицо исцарапала за такую проверку!

Мы простояли, глядя на танцующие огоньки, еще около пятнадцати минут. Мне до конца не верилось, что кошмар закончился.

– Ты продрогла, идем в дом, - как ни в чем не бывало сказал Сергей.

Он в отличии от меня явно не горевал по чужестранке.

Обратный путь я не запомнила. У меня кружилась голова, к горлу подступало чувство тошноты, а перед глазами мерцала белая пелена. Все происходило, как в тумане. Кажется, у входной двери Сергей передал меня в руки экономки, а сам быстро скрылся в одном из кабинетов.

Я хотела спросить, знала ли она о готовящемся погребении, но перегруженное сознание подвело, и ноги непроизвольно подкосились. Обморок, что б его!

Очнулась я уже утром в собственной постели. Рядом на одеяле сидел Лео и укоризненно смотрел своими желтыми глазищами.