Лекс выдыхает, наклоняясь ниже, чтобы поравняться со мной ростом. Для этого ему приходится немного сгорбиться, несмотря на мои высокие каблуки.

— Красивая... Очень... Останься, пожалуйста, — говорит он с той же ироничной улыбкой, стремительно касаясь губами моей скулы, щеки и заканчивая этот маршрут там, где находятся мои губы.

***

Первое прикосновение достаточно невесомое и осторожное — словно пробное, но даже от него моё тело превращается в воск. Мягкий, податливый воск, принимающий любую форму, к которой прикасаются пальцы и губы чужого мужчины.

— Ты даже лучше, чем я себе представлял, — произносит Лекс, отстранившись буквально на миллиметр.

Этой передышки должно хватить, чтобы подготовиться к большему и осознать, с кем я вообще имею дело, но мысли превращаются в желе, потому что настойчивое давление в живот оставляет мало… слишком мало пространства для размышлений.

— Напомню: сначала ты считал, что переписываешься с мужчиной.

— Я имел в виду от первой фотографии — до вчерашней. Ты лучше, чем я ожидал, хотя мои ожидания и так были высокими.

Минимальное расстояние между нами само по себе становится приглашением к новому поцелую.

Я без всякого сопротивления раскрываю губы, роняю сумку на пол и застываю у стены, позволяя Лексу проскользнуть языком внутрь. В замешательстве, в ожидании. В смешанных чувствах, которые заставляют меня разбирать баррикады кирпич за кирпичиком. Добровольно. Без боя.

Ладонь на моей шее перемещается к затылку, путаясь в волосах и закрепляя за собой право на этот момент.

В этом есть что-то бескомпромиссное. Требовательное. Новое.

Запахи, движения. Мятный привкус во рту, соприкосновение тел, габариты, напор губ и языка. Я привыкла к другим мужчинам, другому поведению, другим ласкам — более медленным и взвешенным.

Это не плохо. Нет. Лекс… Он импульсивный и грубоватый, и его осторожность — всего лишь иллюзия, замаскированная под контроль.

Наверное, при адекватной встрече стоило бы сесть за стол, поговорить, присмотреться и принять какое-то решение, но я даже рада, что всё происходит иначе — без долгих вступлений и пауз, которые в нашем случае были почти неизбежны. Это в переписке можно взять время на раздумье, но не в реальности…

— Позволишь?

Лекс упирается лбом в мой лоб, учащённо дышит и пронизывает взглядом. Его грудная клетка высоко вздымается. Она твёрдая, как и его живот, и бёдра. Свободная ладонь скользит по моей ноге, задирая вверх подол платья.

В ушах взрывается пульс, когда я киваю, из-за чего в барабанных перепонках образуется вакуум.

Усмирить эмоции не только не удается — они раскачиваются, как маятник, и есть догадка, что эта качка не закончится до последнего. Пока мы не окажемся в одной постели или за пределами этой гостиницы. Пока не закроем гештальт.

— Что именно позволишь?

Лекс проводит ладонями по моим ягодицам, затем чуть сильнее притягивает к себе, словно проверяя, насколько я уступчива. Его намерения более чем понятны, и даже без слов они пробегают по мне разрядом, заставляя дыхание сбиться, а мышцы напрячься в ожидании.

Абстрагироваться и не сравнивать не выходит. Подстроиться под незнакомую динамику — тоже. Этот вечер определённо станет вечером открытий, потому что, как выясняется, цепляться за привычное — было непозволительной ошибкой.

— Всё, — наконец отвечаю. — Всё, за что тебя не привлекут к уголовной ответственности. Учти, моя подруга знает, в каком я отеле, и видела твою фотографию.

— Серьёзный подход.

— Постарайся не давать ей повода использовать эту информацию.

Лекс слегка улыбается, когда я выскальзываю из его хватки — не резко, но достаточно ловко, чтобы создать между нами пространство.

Я беру его руку. Мои пальцы блуждают по стальному запястью, оставляя лёгкий нажим. Он позволяет мне провести экскурсию по номеру, уступая инициативу — хотя бы на этот миг.

В том, что этот мужчина инициативен сам по себе, я уже убедилась не только в переписке, но и на деле. И по ощущениям пока не понимаю, насколько это противоречит моим убеждениям и принципам, потому что пока я слишком увлечена, чтобы задумываться о границах.

— На самом деле, очень предусмотрительно, Оливка, — хвалит Лекс. — У тебя хорошая подруга.

Проходя через гостиную, я ощущаю его присутствие за спиной — спокойное, но наполненное скрытым напряжением, которое колеблет воздух вокруг нас, создавая магнитное поле.