Движение вверх прекратилось почти сразу, подарив мгновение полной невесомости — а потом воздух твёрдо ударил в перепонку крыла. Звёздочка помнил каждое ощущение, что было в памяти сиблингов, и теперь испытывал это сам. Теперь воздух обтекал его тельце, перекатываясь под перепонкой и держа всего драконёнка собой. Как и Глин, он проверял ощущение уплотнения и разрежения при загребании крылопальцами. Как и Солнышко, он тоже проверил, как меняется его центр тяжести, когда он меняет положение хвоста хотя бы немножко. Как и Цунами, чувствуя скорую потерю твёрдости под крылом, он направил тело вверх — и приземлился на задние лапы, вызывая восхищённые взгляды и приоткрытые пасти у сиблингов. И что он такого сделал-то?

— Твой полёт… — ответила на немой вопрос мама, озвучивая пришедшие в тот же момент мысли. — Ты летел… почти без звука. Я скорее слышала, как ты сопишь!

— Ты был просто летящим кусочком ночного неба! Звёздочка! Ты не просто Звёздочка, ты Звёздолёт! — радостно прощебетала Солнышко, лизнув в шею. — Теперь я буду тебя так называть!

— Ужас, — заулыбался последний, засмущавшись неожиданно свалившимся на него вниманием. Другие тоже лизнули его, и он склонил морду, закрывая её крыльями, но от мамы это не спасло — она просто склонила голову сверху, с нажимом проведя язычком от самой макушки до хвоста, вызывая невольное урчание и расправление крыльев в стороны.

Но ничего не кончилось. Радостно пищащие урчащие дети снова залезали на спину мамы, чтобы расправить крылышки — и оттолкнувшись, отправиться в свободный полёт. Так прошло несколько часов — а потом мышцы крыла наконец устали, и неугомонная детская энергия больше не могла справиться с этим. Тогда мама ненадолго оставила их, чтобы принести запасённой в холодной воде дичи, и накормить своих усталых драконят. Глин, как всегда, распробовал всё первым, а после его одобрения и остальные набросились на мясо, урча и размахивая хвостами.

Для Славы же были отдельно принесены горные ягоды, которая она с радостью умяла и легла под солнышко. Как она говорила, солнце даёт ей кучу энергии, и, видя как после очередного солнечного сна она мягко переливается всеми цветами радуги и улыбается, никто не мог этого отрицать. Даже Цунами наконец поняла важность сонного времени и не лезла к сестре, пока та спит. К Славиному сожалению, теперь крылья едва ли наполовину помещались под солнечный свет, и то, что он движется в течение дня, стало ещё заметнее и фрустрировало её.

Остальные тоже заснули — полные животы не располагают к физической активности, и они опять сгрудились в одну большую привычную кучку, с довольным Глином посредине.

Несколько дней прошло в тренировках. Тренировках, которые скорее были похожи на вспоминание и укрепление мышц, чем учёбу с нуля. Драконята просто укрепляли мышцы и учились управлять центром тяжести для совершения поворотов, и даже иногда подмахивали крылышками, чтобы сохранять высоту.

И однажды утром мама, раздав утренние лизи и дав драконятам правильный запах, негромко сказала:

— Мы идём наружу. Вы уже хорошо летаете, так что пора вам узнать и настоящий воздух, а не пещерный стоячий.

— Наружу? Откуда светит солнце? — сразу же спросила Слава.

— Да-да, именно туда, — услыша это, дождекрылка прижалась к маме, радостно куснув её за ногу.

И на этот раз, видя в маминых мыслях картины бескрайнего неба и расстилающегося во все стороны ландшафта, Звёздочка не боялся — ведь он уже подрос, и сами пещеры даже уже не чувствовались бескрайними, как это было несколько месяцев назад.

Мама встала — и казалась уже не такой высокой, как раньше. Дождекрылка подпрыгнула — и вскарабкалась на мамину спину под завистливые взгляды других, цепляясь коготками за малейшие неровности чешуи. Конечно, там было ещё одно место, конечно, но так как мама уже была на ногах, зацепиться было сложно.

Из небольшой пещеры рядом с камнем-задвижкой вышел Бархан. Это была его комната, неуловимо пахнущая чем-то сухим, а из-под камня, окантованого по краям едва видимым световым контуром тихонько струились запахи внешнего мира — вода и что-то смолистое. А теперь они узнают, что именно!

Навалившись, он всем телом толкнул камень — и яркий солнечный свет прорезал тьму пещеры. Сгрудившиеся вокруг мамы драконята не ожидали такой атаки на глаза — и громко запищав, зажмурились, невольно втянув голову поближе к телу. Ярко! Даже под светом с потолка не было так ярко! Мама же, заранее прикрывшая глаза мигательной перепонкой, только урчала, гладя носом каждого ребёнка, чтобы он проморгался, привык к свету и открыл своё третье веко.

Наконец они вышли — и Слава растянулась на её спине, впитывая каждый лучик солнца. Крылья обвисли по маминым бокам, а мордочка легла на спину с закрытыми глазами, пока чешуя медленно сменилась синим с жёлтым, а мысли наполнялись полным удовлетворением. После месяцев сидения под световым кругом солнце наконец-то ВЕЗДЕ…