Мамина спина была идеальной. Тёплое, знакомое с первых дней вылупления, место. Место, пахнущее самым родным в мире. Одно только нахождение здесь добавляло уверенности, которую не в силах дать никто и ничто другое. А уж если она заурчит и тем более ткнётся носом…

Первой залезла Слава, признанный остальными драконятами специалист по залезанию на всё, что не является слишком гладким — а в маминой чешуе всегда есть места, за которые можно зацепиться. Мама встала, и на секунду дождекрылка замерла, слушая её тихое, вибрирующее урчание — а затем раскрыла крылья и одним плавным толкнулась вперёд.

Её мысли вспыхнули радостью и долей страха, когда она вдруг ощутила, что под ней нет ничего, и что-то в груди толкнулось в шею. Плотный воздух потёк под крыльями — и, будто вспоминая что-то давно забытое, её длинный хвост плавно изогнулся в сторону, а вслед за ним и всё тело, поменяв направление тяжести и начиная поворот прямо к приземлению. В конце же она просто пробежала по земле — и грациозно сложила крылья к бокам, одним текучим движением поворачиваясь к сиблингам с довольно обнажёнными клыками.

Пасти у всех были раскрыты. «Как будто она просто проплыла в воздухе» — думала Цунами, наконец поняв, что надо бы пасть закрыть, а за ней поняли и все остальные. «Я следующая!» — прокричала она, уже карабкаясь по крылу мамы, что снова присела на лапы.

К удивлению толкнувшейся от спины Морекрылки, полёт в воздухе был совсем не похож на плавание! В воде тело было куда легче, и один взмах крыльев толкал далеко — а тут весь вес тела падал на крылья. Она попыталась несильно толкнуться ими так же, как она делала это в воде — но высота почти не изменилась! Она упрямо взмахнула ещё, толкнув сильнее — но крылья ушли слишком низко, и она потеряла высоту, спешно расправляя их горизонтально снова, подготавливаясь к приближающейся из-за этого посадке. Слишком большая скорость! Она скорректировала крылья, выставляя их вперёд, заставляя тело выгнуться почти вертикально и тяжело плюхнулась на задние, а затем и передние лапы, шлёпнув перепонками.

Это было… не так, как она себе представляла. Увидев гладкий и грациозный полёт сестры, она решила, что это похоже на плавание — но это оказалось ошибкой. Тут совершенно не было этой знакомой выталкивающей силы, что она чувствовала в воде, даже немножко! А ещё и Звёздочка за этим наблюдает, и наверняка всё слышит. Ну и пусть! И она вытянула в его сторону морду, задирая нос в дразнящем жесте, и фыркнула, вызвав у него невольную улыбку — ну что поделать, если и правда слышит.

Следующим залез Глин, думая о том, что это он должен был быть первым — у него большие крылья, и он должен был проверить безопасность полёта перед тем, как дать своим сиблингам это повторить. Он тоже раскрыл крылья — широкие, знакомые каждому находящемуся здесь драконёнку — и одним сильным оттолкнулся от спины.

Вес тела сразу же упал на перепонку. Глин загрёб воздух пальцами крыла, будто бы уплотняя воздушную подушку под ней, и аккуратно заскользил. В его полёте не было грации Славы, но и неловкости Цунами не возникло; он просто пролетел, испытывая в полёте различные загибы задней кромки крыла, сравнивая различную плотность воздуха под крылом с различной скоростью потери высоты — и затормозил крыльями вперёд, немного пробегаясь, когда коснулся лапами земли.

Его мысли уже сравнивали ощущения. Он намеревался прыгать так снова и снова, пока не выработает более-менее идеальное соотношение. Дело не одного дня, но он не собирался сдаваться. В конце-концов, скоро ещё и махание крыльями, чтобы не просто парить, а сохранять высоту!

Видя, что всё хорошо, следующая залезла Солнышко. Она подняла мордочку высоко, высматривая Глина, и, найдя, одним движением раскрыла крылья и прыгнула прямо в его направлении.

Несмотря на маленькость, пропорции её были точно такими же, как у остальных драконят, а значит, подросшие крылья были уже развиты достаточно, чтобы держать в воздухе. Она немного покидала хвостом в стороны, чувствуя, как от этого меняется тяжесть в теле, и довольно плавно приземлилась прямо возле брата, заслуживая его урчание и лизь в нос — отчего тихонько заурчала сама, совсем немножко гордо выпятив грудь.

Её мысли лучились радостью. Не только за свой собственный успешный полёт, но и за то, что другие так же хорошо полетали — даже Цунами, хоть она и наверняка немного недовольна собой, считая, что могла бы лучше. И она нисколько не сомневалась, что Звёздочка так же хорошо пролетит! И если он читает её мысли, то она очень отдельно ему скажет, что он хороший! Ночекрыл снова заулыбался — уже от неистощимой жизнерадостности своей сестрички и её видения всех остальных хорошими. И последнего она наверняка же набралась от Глина. Ну вот как такую не любить?

Теперь же Звёздочке предстояло собственное парение. Он аккуратно залез на маму, что так и не перестала тихонько урчать, не мешая детям использовать себя в качестве взлётной площадки; её мысли лучились спокойной уверенностью, что он сможет тоже. «Я знаю, что ты слышишь мой внутренний голос» отдельно добавила она в мыслях, не удержавшись и тихонько толкнув его носом. Ну что ж, он изучил полёт каждого, и теперь готов совершить свой собственный. С этими мыслями, Звёздочка раскрыл свои крылья, впервые показывая полный разворот, до последнего пальчика — и толкнувшись немного вверх, прыгнул.