Слава наелась так, что стала напоминать себя в вылупленчестве: немного округлая и очень довольная собой. Это был её первый день в жизни, когда ей не пришлось есть мясо в довесок к вкусным плодам, и, на самом деле, она бы хотела, чтобы так продолжилось и дальше; но она понимала, что это утомительно — летать в этот таинственный лес больших деревьев на юго-востоке.

— Мааам… а можно этих фруктов будет побольше? Ну хотя бы раз в месяц! Мне… мне так больше нравится, чем постоянно заедать ягоды мясом!

— Мясо тоже важно для развития драконёнка! — ответила мама с улыбкой. — Но да, я тебя понимаю, наверное, твоё тело хорошо обращается с фруктами…

«Ведь ты дождекрылка и твоё племя живёт в джунглях» — закончила Кречет в мыслях. Ей было бы странно говорить это вслух! Странно — и будто бы эти слова прокладывают некую границу между ними, которую она искренне не хочет прокладывать. Потому, что эта дождекрылка её дочь, луны всё это побери! А потом Звёздолёт укусил её за переднюю лапу — как он всегда делает, когда она начинает погружаться в мысли. «Опять в моей голове, да?» подумала она, лизнув повзрослевшего сына в нос. «Когда ты так замираешь, я уже знаю, что ты задумалась над очередным вопросом жизни, мира и всего такого, — ответил он тихим голосом. — Можно даже не слушать твои мысли, ибо оно всегда так и оказывается».

— Я буду почаще летать в джунгли, милая, — наконец, сказала она просиявшей от радости Славе, что в ответ зализала её по шее. «Даже если мне не нравится то, что между тамошних деревьев моим крыльям негде развернуться» добавила мама про себя.

После еды, конечно же любимой части Глина, началась любимая часть Солнышка — игры. Драконята гонялись за хвостами друг друга, Пирит активно нападала на Глина, от игривости снова превращаясь в огонь снаружи и внутри, а её родной братик активно притворялся, что хочет взметнуться и напасть сверху на других сиблингов — охотничье движение небокрылов, кое передавалось в глубинах их тел из поколения в поколение.

В играх они забыли обо всём. Но всё же, Ласт нашёл в этой играющей кучке ночекрыла и отвёл его в сторонку — его мысли несли то, что он хочет подарить что-то важное.

— Смотри, что я нашёл! — гордо сказал он, открывая крыло, которым он прижимал к себе какой-то свиток. На ярлычке были написаны какие-то серебряные буквы, которые, как понял занырнувший в мысли Ласта Звёздолёт, означали «Сказания Ночекрылов».

— Сказания Ночекрылов? Там о нас, да?

— Откуда ты…

— Ты прочитал его заголовок мысленно уже кучу раз, — улыбнулся драконёнок.

— А, ну да… В общем-то, ты прав. Там о твоём племени. Наверное, единственный свиток в более-менее открытом доступе, где хоть как-то упоминается как работают твои силы, что используются во благо всего мира, конечно же, — тут Ласт не смог сдержать улыбки. Он протянул свиток, и Звёздолёт аккуратно спрятал его под крылом. — Это мой подарок. Скоро вы будете учиться читать, и тогда ты прочтёшь его сам.

Маленький ночекрыл кивнул, а потом благодарно лизнул большого морекрыла в нос, тихо уркнув в благодарность, заставляя того чуточку раскрыть жаберные крышки, а потом вприпрыжку и с улыбкой побежал в гнездовую пещеру — искать уголок, куда можно положить подарок. Всегда работает! Эти морекрылы при эмоциях никак не могут удержать крышки, прикрывающие нежные жабры, на месте — что сестра, что их опекун.

А потом мама позвала их наружу. Когда они вышли, она уже стояла со странными штуками, надетыми на лапы. Рядом стоял довольный Звёздолёт, улыбаясь предстоящему сюрпризу.

«Я обещала вам когда-то показать мои свистки. Я почти о них забыла, но всё же вспомнила. Когда, как не сейчас, показать, как это красиво?» — сказала Кречет, думая о том, что заодно ей бы неплохо в том числе и самой бы вспомнить некоторое боевые фигуры пилотажа.

Она разбежалась по оврагу — и одним пружинистым прыжком оказалась в небе. Оттолкнуться от воздушной подушки, взлететь выше, оттолкнуться от менее плотного, но всё же держащего воздуха, снова взлететь выше, и так повторять. Кречет набирала высоту широким кольцом, как можно быстрее — боевой набор высоты, когда мышцы стонут от нагрузки, но лучше страдать потом, чем оказаться тем, по чьим крыльям пройдут когти пикирующего на тебя дракона, пропарывая перепонку. Сейчас таких не было — Звёздолёт проверил отдельно, что сегодня никаких пролетающих мимо войск — но она хотела показать красоту боевого полёта.

Наконец, драконица превратилась в ржаво-красный силуэт в небе, так что драконятам пришлось напрягать зрение, чтобы разглядеть свою маму. Неожиданно, она прекратила набор высоты, на секунду замирая в воздухе…

А потом упала спиной вниз.

Она развернулась в полёте, используя свой хвост и перепонку, превратив сваливание в пикирование. Тут она немного отступила от боевых протоколов, что никогда не позволяли отправлять тело в неконтролируемое падение, что становилось слишком предсказуемым для контратаки, но всё же, это шоу на день вылупления, а не битва.

Крылья полусложены, превращаясь больше в инструмент контроля обтекающего воздуха, чем планирующую плоскость. Всё тело вытянуто, создавая как можно меньше сопротивления, когти готовы выставиться вперёд. Скорость пикирования быстро нарастала. И вдруг…

«вуууУУУУУУ!». Боевые свистки, надетые на лапы, наконец вступили в работу. Их громкость росла, уходя в более высокие звуки.

Смертоносный спуск.

Вот как это называлось. Потому, что на тебя летит вся масса дракона. Когти выставлены вперед, готовые ударить на огромной скорости, вогнать тебя в землю и перебить внутри всё, что только можно.