Глин кротко улыбнулся, поддержал тканевый порог мордой, искренне опасаясь, что ткань может заняться огнём от жаркой чешуи небокрылки, и затем зашёл сам.

— Что ж, полагаю, нам тут места больше нет. Пойдём ниже, — сказал Звёздолёт Солнышку. Кивнув, она пошла вслед за ним, в полутёмный проём внизу.

Тут света было ещё меньше, а стены казались ещё теснее. Полукругом располагались широкие входы в комнаты — как и говорила мама, в количестве шести штук, а на площадке было достаточно места, чтобы могли разминуться двое идущих навстречу драконов.

И Звёздолёту… нравилось. Эти полутёмные, но ясно видимые коридоры вызвали желание забиться в пещеру потеснее, почувствовать твёрдый, защищающий камень, уложиться поудобнее мордой к выходу, и наконец передохнуть от этого довольно утомительного перелёта.

— А можно я с тобой? — вдруг несмело спросила Солнышко.

Её мысли были полны тревоги перед этой большой холодной и твёрдой громадой, где детали смазаны полумраком. Она прямо чувствовала, как её тело желало другого, чего-то тёплого и мягкого, куда можно зарыться и отдыхать, оставив снаружи только голову… Звёздолёт мысленно склонил голову — он опять забыл, что видит в темноте лучше всех. Ну, кроме Цунами, конечно же.

— Конечно! — воскликнул он негромко. — Держись меня, я проведу.

Слыша её дыхание за спиной, он наконец-то выбрал самую малоосвещённую комнату, которая после полумарака казалось была залита светом из небольшого узкого оконца. Солнышко сразу воспрянула, оглядывая интерьеры и шумно втягивая воздух вместе с братом.

Ожидаемо, здесь не было ничего. Даже самого завалящего сундука для хранения вещей. Просто комната, которую в теории можно обставить по своему вкусу — на что Звёздолёт сразу подумал, что нужно найти что-то чтобы закрыть это оконце и создать нормальный комфортный полумрак.

Вместе с Солнышком, они сложили свои нагрудные сумки в один угол, и ночекрыл наконец-то выбрал угол потемнее. Пескокрылка, долго не думая, просто прижалась к нему, излучая своё неизменное тепло, и сразу же тихо заурчала, закрывая глаза.

Она пахла красиво. Более того, в запахе будто можно было уловить нотки, что присущи Ночекрылам, хоть Звёздолёт и не был уверен, что это ему не просто кажется от того, что их запахи породнились выращиванием вместе. Да и примеров всего два — он сам да Завтравидец из видения. Мало данных, в общем-то.

И глаза у неё были красивые. Любуясь Солнышком, Звёздолёт положил на неё свое крыло, приобнимая её крылопальцами, и мягко провёл носом по шее. Она открыла глаза и заулыбалась, показывая свои не менее красивые клычки, говоря: «Отдыхай давай», — и толкнула его носом.

Он, вместе с ней, вытянул лапы и спину, обернув хвост широким кольцом вокруг них обоих и чувствуя как она вытянула свой прямо над его. По телу прошла волна расслабления, и крылья наконец уложились на пол, свободно свисая.

Тихое урчание Солнышка и тепло её чешуи невольно вводили в дрёму. Сверху, кажется, два раза прошуршала ткань. «Видимо, бабушка и тётя вернулись» только и успел лениво подумать Звёздолёт, в следующую секунду наконец полностью подпадая под власть дремоты.

Когда Звёздолёт открыл глаза, вокруг уже начали сгущаться сумерки. Камень за день нагрелся, отдавая приятное тепло, и дракончик вытянулся, встряхиваясь и убирая тем самым остатки сна. «Это ж сколько я спал?» подумал он, втягивая запахи. «Пару часов точно. Похоже, я снова совершил ошибку и позволил себе заснуть… я же теперь до утра спать не буду».

Он прекрасно знал о такой своей особенности. Что если заснуть днём, то организм потом сбивается на этот специфический ритм, когда он начинает просыпаться только после обеда, а ложиться ближе к утру. «Наверное, всё потому, что я ночекрыл. Название моего племени и подвида явно намекает на ночное расписание, как и адаптации моего тела», недовольно думал он, уже представляя, как ему придётся не спать днём, чтобы вернуться назад к нормальному для всех остальных драконов ритму.

Ладно. Надо было фиксировать ущерб и двигаться дальше. Он втянул воздух и высунул язык, анализируя каждый запах. Потоки мыслей его сиблингов и других родственников снова выделились из фона, говоря о том, что они делают прямо сейчас.

Запахи, что пришли вместе с втянутым обратно языком, сказали ему, что Солнышко ушла относительно недавно и никого больше в комнату никого не приходило. Запахи, втянутые носом, принесли ему тонкий запах мяса, стелющийся по полу через щель в занавеске. И наконец мысли сказали ему о том, что все думают о еде. Ну и иногда Солнышко думает о том, правильно ли она сделала, что не разбудила так мило спящего брата, Глин думал о том, позвать ли Звёздолёта сейчас или сохранить остатки еды и дать когда проснётся, а Халькопирит раздумывала о недавней встрече с неким взрослым ночекрылом, утверждающим, что он советник королевы, чья морда ему кого-то напоминала.