– Какая-то ты сегодня тихая, спецагент Прюсик. Не похоже на твою обычную…

– Самоуверенность? – угрюмо перебила она его и пожала плечами. – Просто делать свою работу иногда оказывается сложно.

– Не иногда, а всегда.

– Почему люди не могут просто принимать вещи такими, какие они есть?

– Дай угадаю: ты про свое новое руководство?

Она улыбнулась:

– Знаешь, удачное слово – руководство. У меня и правда такое чувство, что я марионетка, а мои ниточки – в их руках.

– И когда это тебя останавливало?

Она посмотрела на часы:

– Ты прав. Мне давно пора.

Макфэрон помог ей погрузить сумки на заднее сиденье:

– Про углевозов не забудь.

– Помню, они на таблетках. – Кристина помедлила, садясь в машину. – Спасибо тебе за моральную поддержку, Джо. И за то, что ты вчера спустился со мной в пещеру, тоже большое спасибо.

Кристина посмотрела, как он сел в свой пикап и приподнял ковбойскую шляпу, и только тогда дала задний ход. Дорога шла мимо полей в зеленой патине едва проклюнувшейся кукурузы. Ночной ливень напоил воздух свежестью, но это не улучшило настроения Кристины. Через полчаса показался дорожный знак с надписью «Ирасбург» – значит, она пропустила поворот на Бенсон. Она развернулась, съехала на обочину и ввела пункт назначения в навигатор, кляня себя за то, что не сделала этого раньше.

Потом открыла чемоданчик и достала из него диск, который любила слушать в дороге: «Гольдберг-вариации» Баха. Вставив компакт в прорезь на приборной панели, она прикрыла глаза и погрузилась в музыку, надеясь, что это поднимет ей настроение. Стоило Кристине услышать эти звуки, и она сразу представляла себе, как плывет на спине по гладкой водной дорожке, ритмично загребая руками. Она расслаблялась, как при медитации, а ее жизнь снова обретала цельность, перестав разваливаться на череду нежданных неприятностей, связанных, как правило, с другими людьми и их требованиями к ней. Ах, если бы можно было жить, постоянно слушая музыку и плавая, как бы хорошо у нее все было.

Она взглянула на свои наручные часы: 8:30. Уже не слишком рано для звонка Неду Миранде. Он снял трубку после первого же гудка.

– Это Кристина.

– Встреча назначена на десять, вы же знаете. У вас что-то срочное? – Кажется, она застала его в неподходящий момент.

– Послушайте, Нед, я тут заработалась вчера. Я помню, что обещала прийти на эту встречу, но опять пропустила свой рейс. – На другом конце провода повисло молчание. Что ж, может, оно и к лучшему, что она застала его врасплох.

– И что я, по-вашему, должен сказать вам, Кристина?

– Эти убийства определенно связаны. Вне всякого сомнения. Убийца оставляет на жертвах свой отпечаток. Буквально. И вряд ли это неожиданно для вас. В конце концов, вы дали согласие на то, чтобы я осмотрела тело погибшей девушки из Индианы. Я это сделала. В завершение своей предварительной оценки…

– Дело в том, Кристина, – перебил он ее, – что вы обещали вернуться в Чикаго на сегодняшнее собрание персонала. Точка. И кстати, о предварительной оценке: я так и не получил тех заметок, которые вы мне обещали. По профилям вашего подразделения, которые вы обещали прислать мне по факсу вчера. Или вы об этом тоже забыли?

Кристина убавила громкость музыки.

– Что я могу сказать? Вы правы. Простите. – Она смотрела в окно на густой лес, который подступал к самой обочине дороги, где вдруг обрывался, точно отрезанный ножом. – Дело в том, что я еще не добралась до факса в офисе шерифа.

– Вот так сюрприз, – сказал он, и в трубке стало тихо.

– Я выйду на собрание через свой ноутбук, в десять, – сказала она.

– Вы испытываете судьбу, специальный агент Прюсик.

– Я убеждена, что действую в интересах Бюро, сэр. – Миранда молчал, и она продолжила: – Эти смерти определенно связаны. Если убьют еще одну студентку, как это отразится на чикагском филиале? Мне кажется, директор Гастон должна принять это во внимание. Вряд ли она захочет иметь дело с возмущенными родителями, если станет известно, что мы не вмешались в расследование, хотя нам сообщили о двух эпизодах.

– Кристина, вы должны были позвонить мне вчера, чтобы обсудить со мной это, а уже потом принимать решение, опаздывать сегодня на рейс или нет. Но вы этого не сделали.

– Миранда явно разозлился, и Кристина видела в этом хороший знак.

– Постараюсь переговорить с Патрицией до начала встречи, – бросил он. – Скажу ей, что вы завершаете предварительную экспертизу тела жертвы из Индианы и что местному департаменту шерифа нужна наша судебно-медицинская экспертиза. Пожалуйста, будьте на связи. Я пришлю вам код доступа к конференции. – Он отключился.

Все прошло не так уж плохо. По крайней мере, он не стал зачитывать ей должностную инструкцию и перечислять пункты, которые она нарушила. Вообще-то, с учетом ее прогула он говорил вполне разумно. И Кристина поклялась себе составить профиль на свой отдел, как только приедет в университетский городок. Хотя бы это Миранда заслужил.

– Спасибо, Брайан. Я поняла. – Кристина бросила телефон на пассажирское сиденье и опустила стекло. Она надеялась, но ничего не вышло. Эйзен позвонил, как только получил результаты лабораторного исследования образца тканей Эллен Маккинли. А они оказались, прямо сказать, неубедительными. Никаких признаков наличия в организме посторонних веществ не обнаружено. Конечно, «неубедительные или недостоверные результаты» могут означать разное: либо выборка слишком мала; либо активный возбудитель, если предположить, что его все же ввели в кровь, успел разойтись по организму и его уже нельзя измерить в каком-то конкретном клочке ткани; либо что тело слишком долго пролежало на месте преступления и напиталось посторонними примесями, так что извлечь что-то полезное из кожи уже нельзя.