— Купи, пожалуйста, вот этот! — я взял с открытой витрины аппарат.

Несколько минут спустя. На улице.

— И зачем же тебе понадобилось, чтобы этот видеофон я оформил на свое имя?

В магазине папаша ни о чем спрашивать не стал, просто исполнил мою просьбу.

— Не поверишь, но мне очень нужно позвонить маме! Со своего видеофона…оформленного на мое имя, имею в виду…этого делать сейчас никак нельзя.

— Ты снова задумала что-то странное? Такое добром обычно не заканчивается, насколько я помню. — шепотом произнес он. — Не хотела звонить со своего, взяла бы мой аппарат. Что происходит?

— С твоего личного тоже нельзя. Ты — глава могущественного Семейства и огромного промышленного конгломерата. Один лишь Господь знает, кто и как именно может тебя подслушивать. Додумались же использовать в качестве шпионов автоматических уборщиков.

— Кстати, об автоматических уборщиках…говорят, будто бы тем человеком, который вскрыл данную шпионскую сеть была именно ты.

— Чисто случайно получилось.

— Чисто случайно, охотно верю! Мне бы очень хотелось знать, как в твою чудесную рыжую голову могло прийти, что некто может использовать уборщиков подобным образом? Сложно даже сразу сосчитать, сколько ответственных лиц в результате этого…шпионского кризиса…лишилось своих должностей. И не только их.

Я лишь пожал плечами и, оглядевшись по сторонам, обнаружил сквер с детской игровой площадкой, где сейчас резвились дети под бдительным присмотром мам, бабушек и нянь.

— А скольких наградили и повысили из-за этого? Кому-то же должны были вынести благодарность за раскрытие шпионской сети, а мне не выносили точно.

Папаша лишь улыбнулся в ответ.

— Печали ответственных лиц — не мои печали, мне своих хватает. Пойдем, там присядем. — сказал я, кивнув на свободную скамейку.

Папаша возражать не стал.

— Что происходит, Кайа? — шепотом повторил свой вопрос он.

— Пока еще ничего, но вскоре точно что-нибудь произойдет, можешь даже не сомневаться. — произнес я, присаживаясь на скамейку.

— Кайа… произойдет что? — и еще раз спросил он, встав рядом.

Кажется, пока не услышит от меня нечто, устраивающее его, он с этого «конька» уже не слезет.

— Честно сказать, пока еще сама не знаю. У меня к тебе будет еще просьба, если можно. — я похлопал по месту рядом с собой.

— Если это в моих силах, я ее выполню. — присев рядом, пообещал папаша.

— Слушай, пап… — я внезапно сменил тему, — если из-за моего нет ты не устроил мне выволочку, значит, мой отказ…отцу того, за кого ты меня сватал…не сумел глобально изменить твоих планов, верно? А это значит, что существует некая замена?

— Само собой, это же вопрос чрезвычайной важности. Причем не только и не столько твоих сердечных дел. Я не мог…

Он замолчал.

— Сложить все яйца в одну корзину и не подготовить запасной вариант. — произнес я.

— Не подготовить запасной вариант, верно. После…того вечера, также согласовывалась альтернативная кандидатура. Одна из моих племянниц, ты с ней лично еще незнакома.

— Вот оно как… А тот человек, чьей любовницей по твоей задумке я должна была стать, но не стану, и правда, был в курсе всего?

— Правда. — папаша кивнул.

— Значит, ему удалось сохранить тайну, и до вчерашнего вечера держать свою матушку в полнейшем неведении насчет происходящего? — произнес я, поглядев в небо.

— Удалось, да. Так чего там у тебя за просьба?

Я достал из сумки большой блокнот и ручку.

«Тебе же мама рассказала, о том, как стало известно о „плодоразрушителе“?».

— Да, и про твой сон она тоже мне рассказала. Но…

Из-за детского ора записать звук вряд ли получится, однако технологии ИИ здесь развиты очень хорошо, а потому разобрать по губам сказанное — невелика проблема. Папаша взялся за ручку.

«Я запрещаю тебе распространяться об этом. Вообще. Одно дело — симпатичная юная барышня, верящая в то, что ее сны вещие. А вот симпатичная юная барышня, у которой иногда действительно случаются вещие сны — это совсем другое дело. Если вдруг об этом станет общеизвестно, то о какой-либо спокойной жизни сможешь забыть навсегда. Это как минимум. Тебе приснился очередной такой сон, и ты хочешь рассказать мне о нем?».