Мне доводилось сидеть за столом со взрослыми детьми и их родителями, где «мальчику» – тридцатилетнему мужчине, не слишком худощавому – мама велела взять добавку, потому что он должен есть, а на его сестру недовольно шикнули, когда она взяла лишнюю картофелину.

В 1970-х годах среди людей рабочего класса во Франции, по описанию Пьера Бурдье, такие двойные стандарты были частью культуры {282} . Правилом питания было изобилие блюд для мужского пола и строгость для женского: мясо в огромном количестве для мужчин, салат и малюсенькие порции для женщин. Мальчик всегда имел право получить вторую порцию. С другой стороны, процесс становления женщиной можно описать как самоограничение. Она должна научиться, как другие женщины, делить порцию на двоих и стоя подавать сидящим мужчинам блюда.

Основным объяснением того, почему мальчики должны есть больше, чем девочки, было то, что мужчины работали вне дома больше, чем женщины, и нуждались в большом количестве еды, чтобы выполнять тяжелую работу. Среди праздного высшего класса Европы, наоборот, иногда девочкам позволялось переедать больше, чем мальчикам, так как усиленное питание улучшало их внешний вид. Вспомните округлые формы женщин Паоло Веронезе (около 1555–1585 года) или пухлые розовые руки девочек в живописи Буше два века спустя.

Однако в предыдущих столетиях полнота женщины была признаком богатства и, по странной логике, красоты. Французский гурман и философ Жан Антельм Брилья-Саварен, автор «Физиологии вкуса» (1825), испытывал жалость по отношению к худым женщинам с «бледной болезненностью» и призывал их толстеть путем перехода на высококалорийную диету с «огромным количеством хлеба», горячего шоколада, свежих яиц, взбитых в масло, изобилием мяса, рыбы и супа, а также «блюд, приготовленных с помощью риса или макарон», десертов с бисквитными палочками, ромовых баб и тому подобного, плюс сладкие фрукты и виноград {283} . И пиво.

Впрочем, по мнению большинства, пиво было – и преимущественно остается – прерогативой мужчин, не считая соленых сыров, салями и вторых порций. Быть мужчиной означало питаться без ограничений, много и калорийно. «Часть статуса мужчины заключается в питании, в хорошем питании», – отмечает Бурдье, хотя это не объясняет, почему никто не считал, что этого же достойны и женщины, которые ежедневно выполняют нелегкую работу по дому {284} .

При этом на мужчину с умеренным аппетитом или не любящего мясо смотрели с некоторым «подозрением».

С 1980-х годов, как только мужчина и женщина стали работать на равных, основная причина есть меньше для девушек исчезла и заменилась новой идеологией стройности, означавшей, опять же, ограничение в питании. «Если у мальчиков появляется жирок, они говорят, что это мышцы», – пожаловалась одиннадцатилетняя девочка ученым-исследователям детских привычек питания в Европе в 1994 году {285} . До сих пор считается, что девочкам нужно меньше, чем их братьям, и они должны занимать меньше места за обеденным столом. Разница в том, что родители, заставляющие детей худеть, считают, что они оказывают тем самым им услугу, так как думают, что последствия лишнего веса будут хуже для девочек, чем для мальчиков. В этом они отчасти правы. Недавнее исследование обнаружило прямую негативную корреляцию между зависимостью лишнего веса у женщин и их дохода, их способностью получить работу и даже обладанием полноценной семейной жизни {286} . Ни одна из этих взаимосвязей не значила то же для мужчин с лишним весом. Это несправедливо, но к полным женщинам жизнь относилась гораздо хуже, чем к мужчинам. Любопытно, что исследователи так и не смогли выяснить причину: это происходит из-за того, что общество дискриминирует женщин с лишним весом, или из-за их низкой самооценки, что, в свою очередь, ведет к неуверенности при приеме на работу или прибавке к зарплате.

Было бы неудивительно, если бы у них действительно была низкая самооценка, учитывая, что девочек, с лишним весом или наоборот, часто приучали к мысли, что их питание является большей проблемой, чем питание их братьев. Матери, третирующие дочерей в вопросах питания, могли переносить тревогу по поводу собственной стройности на девочек. (Результаты одного исследования показали, что матери с булимией чаще «контролировали питание» дочерей, чем сыновей, даже если у девочки не было проблем с лишним весом {287} .) У отцов могли быть такие же предрассудки относительно детей того же пола.

Но в большинстве случаев именно мать контролирует питание в семье, и именно на дочек оказывается самое большое давление, связанное с едой.

Кажется, что родителям сложно понять, как себя вести за одним столом с подростками, с мальчиками и девочками. К проекту EAT в штате Миннесота присоединилось около 5000 подростков за пять лет {288} . Из этих 5000 одни были младше (от двенадцати до семнадцати лет на протяжении исследования), а другие старше (от пятнадцати до двадцати лет). Исследователи под руководством Кэтрин Бауэр использовали опрос подростков для оценки всех изменений на протяжении этих пяти лет в том, как родители влияли на выбор полезных продуктов, занятия спортом и похудение. Со временем родители мальчиков переставали контролировать все три позиции. Это отражает растущую независимость подросткового возраста. Немного абсурдно спрашивать кого-то более высокого, сильного и волосатого, съел ли он за сегодня пять овощей. Возможно, произошла смена приоритетов. Если бояться, что подросток может пристраститься к наркотикам, то тревога по поводу употребляемых им вне дома газированных напитков отходит далеко на второй план. Родители мальчиков-подростков стараются не давить на детей в плане еды, чтобы не испортить отношения. И это неверно. Дети, которые регулярно питаются домашней едой, употребляют больше фруктов и овощей и выглядят более счастливыми, насколько это возможно увидеть {289} .

Однако, что касается девочек-подростков, картина получилась иной. Как и в случае с мальчиками, девочки сообщали, что по мере взросления их родители реже пытались заставить их питаться здоровой едой и заниматься спортом. А когда старшая группа вступила в пору юношества (от пятнадцати до двадцати лет), некоторые родители стали еще больше оказывать на них давление, заставляя перейти на диету. На том этапе жизни, когда девушке предоставлена полная свобода в выборе питания (то есть в том возрасте, когда она может водить машину, выходить замуж, голосовать), многие родители настаивают, что ее питание все еще остается заботой семьи.