Мы с Михалычем, Иваном, Русланом и Олегом стояли вокруг, глядя на наше творение. Уставшие, перепачканные сажей и металлической стружкой, но… счастливые. Мы сделали это. Вопреки всему.

— Ну что, барон, — хрипло сказал Иван, нарушая тишину. — Момент истины?

Я кивнул, доставая из кармана Сердце Руны. Серый конусообразный камень казался теплым, живым. Я медленно поднес его к центральной полости в Ядре, чтобы поставить Сердце, словно на постамент.

— Ебанет? — спросил вдруг Руслан.

Я хохотнул. Вот уж и вправду чудеса. Кто бы подумал, что спустя пятьсот лет я столкнусь с такой легендарной фразой, которую слышал в, можно сказать, прошлой жизни от электриков во время практики на одном из объектов.

Наверное, правду говорят, что история ходит по кругу. Или вьется по спирали. Кому как нравится.

— Не должно, — ответил я.

И в тот момент, когда камень коснулся металла, все вокруг залил ослепительный, голубой свет. Ядро загудело, сначала тихо, потом все громче, его грани начали медленно вращаться, руны на них вспыхнули ярким, пульсирующим светом. Энергия, доселе дремавшая в Сердце Руны, пробудилась, потекла по каналам, которые мы создали, заставляя механизм жить.

Я чувствовал его не только зрением, но и кожей — мощный, пульсирующий поток чистой энергии, теплый, но не обжигающий. Он вибрировал в самом воздухе, заставляя дрожать инструменты на верстаках и поднимая с пола облачка металлической пыли, которые кружились в этом сиянии, словно мириады крошечных звезд.

Это длилось несколько секунд, которые показались вечностью. Гул нарастал, достигая пика, а затем так же резко оборвался. Свет погас, оставив после себя лишь пляшущие цветные пятна перед глазами и звенящую, почти оглушительную тишину.

Мы стояли завороженные, не в силах пошевелиться, боясь нарушить это равновесие. Я медленно опустил руку и посмотрел на наше творение. Руническое Ядро больше не сияло. Теперь оно просто спокойно лежало, как ни в чем не бывало.

Я перевел взгляд на своих товарищей. Они все еще стояли, как истуканы, с широко раскрытыми глазами. Руслан, кажется, стал меньше ростом, словно вжался в себя в ожидании неминуемого взрыва, который, к счастью, так и не последовал. Его лицо выражало смесь благоговейного ужаса и детского восторга.

Иван Кречет, приоткрыв рот, просто смотрел на Ядро, и я видел, как в его глазах, обычно суровых и стальных, плещется неподдельное удивление. Даже Михалыч, старый кузнец, повидавший на своем веку немало диковин, замер у наковальни, забыв про молот в руке, и с каким-то почти религиозным трепетом взирал на то, что мы только что создали.

А меня мучал один вопрос, а вернее сказать — интерес. Интерес как можно скорее взять это сердце руны и испытать его. Проверить на практике. Аж руки зудели.

— Что-то мне подсказывает, — начал Иван, нарушая тишину, царившую в кузнице, и нервно потирая руки, — что эту светящуюся штуковину лучше от греха подальше убрать. Подальше от огня, раскаленного металла и наших грешных, но таких нужных нам тел.

— И я о том же, — поддакнул Руслан, который уже пришел в себя после первого шока и теперь с опаской косился на Ядро, словно оно могло в любой момент снова выкинуть какое-нибудь светопреставление.

Я усмехнулся, но спорить не стал. Они были правы. Держать такой мощный, и, чего уж там, совершенно не изученный источник энергии в кузнице было… неразумно. Я бережно, двумя руками, словно новорожденного младенца, поднял Руническое Ядро с верстака. Оно было теплым, почти горячим, и все так же слабо вибрировало, отзываясь на мое прикосновение. Хотелось немедленно приступить к испытаниям.

— Пошли, — коротко бросил я Ивану и Руслану, направляясь к выходу из кузницы. — Кажется, у нашего болтливого друга скоро появится шанс доказать свою полезность. Или навсегда остаться дорогой подставкой для кружки.

Мы втроем, словно процессия, несущая священный артефакт, пересекли вечерний двор и вошли в мой рабочий кабинет. Хламники и мои крестьяне, попадавшиеся нам на пути, с любопытством и некоторой опаской провожали нас взглядами. Видимо, слухи о том, что барон и его кузнецы создали нечто «светящееся и гудящее», уже успели разлететься по аванпосту.

Войдя в свой кабинет, я первым делом подошел к столу, на котором все еще лежали чертежи, и аккуратно положил на них Руническое Ядро. Оно тут же перестало вибрировать, словно успокоилось. Затем я повернулся к черному, матовому кубу «Феникса», который невозмутимо стоял в центре комнаты, отражая в своей гладкой поверхности неровный свет свечи.

— ИскИн, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более деловито и спокойно, хотя внутри все кипело от предвкушения. — Где у данной модели находится отсек для подачи энергии?