Шрифт:
Я потер глаза. На днях мы уладим этот спор. Надеюсь, в таком месте, где этого не услышат наши клиенты.
Как раз в этот момент, к счастью, открылась входная дверь. Я взглянул на нее, а затем внимательно посмотрел.
В комнату неторопливо вошел парень, которому на вид было не больше шестнадцати. Губы проколоты, брови проколоты, волосы обесцвечены. Рубашка в стиле панк и рваные джинсы. Каждая подростковая морщинка на лице излучала его настрой.
Я постоянно видел здесь таких ребят, так что не из-за него я начал сомневаться.
– Что-то не так?
– Спросил Даррен, когда за ним захлопнулась дверь.
– Э-э, нет, я...
– Не ожидал увидеть тебя сегодня вечером. Я покачал головой и направился к стойке.
– Просто не ожидал тебя увидеть.
– И я не уверен, как мне дышать в твоем присутствии прямо сейчас.
– Как, э-э, татуировка, все еще заживает?
– На ощупь все нормально, - ответил он.
– Немного чешется.
– Это нормально.
– Да, так было написано на карточке. И вообще-то, я здесь из-за этой татуировки.
– Его взгляд метнулся к парню, которого он привел.
– Это Макс. Он увидел тату через мою футболку и теперь хочет такую же.
Я так резко повернул к нему голову, что чуть не сломал себе шею.
– И сколько ему лет?
Щеки Даррена слегка покраснели.
– Эм, шестнадцать.
У меня отвисла челюсть.
– Ты хочешь, чтобы я сделал татуировку парню, который...
– Он все равно сделает ее, - парировал Даррен.
– Я привел его сюда, потому что, по крайней мере, так я могу быть уверен, что он набьет ее в чистом, уважаемом месте.
Макс посмотрел на меня так, словно хотел спросить: Ну и что с того?
Я прищурился, глядя на Даррена.
– И ни в одном приличном заведении шестнадцатилетнему подростку не сделают татуировку без разрешения его родителей.
– Он эмансипирован. Ему не нужно разрешение родителей.
Я уронил голову на грудь.
– Ты меня просто убиваешь, Даррен.
– Я провел рукой по волосам.
– Господи. Он... он всего лишь ребенок!
– Я знаю. Прости. Знаю, что это ставит тебя в затруднительное положение.
– Он кивнул в сторону Макса.
– Но у него есть документы об эмансипации. По сути, он взрослый человек, а это значит, что ты не несешь ответственности за...
– Меня волнует не законность. Восемнадцатилетние очень импульсивны, когда дело доходит до чернил.
– Я взглянул на Макса.
– А в шестнадцать?
Макс лопнул жвачкой, и слышимый щелчок означал: Иди на хуй, старик.
Даррен сохранял невозмутимый тон.
– А какой у меня выбор?
– Это прозвучало скорее как мольба, чем как вопрос.
– Он хочет ее. Он полон решимости ее получить. Я никак не могу его остановить, поэтому я привел его к тебе, чтобы убедиться, что он, по крайней мере, сделает ее безопасно.
Я молча наблюдал за парнем некоторое время. В этом городе было много сомнительных личностей. В любом городе.
– Пожалуйста, Сет, - сказал Даррен почти шепотом.
Я прикусил внутреннюю сторону щеки и, наконец, кивнул.
– Ладно. Хорошо.
Даррен выдохнул.
– Спасибо. Я перед тобой в большом долгу.
– Не беспокойся об этом.
Я обошел стойку и подошел к парню. Он стоял, скрестив руки на груди, и, нахмурив брови, рассматривал эскизы на стенах.
– Тебе что-нибудь понравилось? – спросил я.
– Да, - сказал он, слегка пожав плечами.
– Не так уж плохо.
– Спасибо.
Он насмешливо фыркнул, и его взгляд скользнул в мою сторону.
– Это все, на что ты способен?
– Зависит от обстоятельств. Что ты имеешь в виду?
– Что-нибудь племенное.
Я посмотрел на его жидкие обесцвеченные волосы и очень необычные голубые глаза.
– Из какого племени?
– Я не знаю.
– Он пожал плечами.
– Как скажешь.
Я выгнул бровь, глядя на Даррена, что, как я надеялся, прозвучало как громкий и ясный вопрос: Какого хрена, чувак?
Он виновато пожал плечами, но ничего не сказал.
Я снова повернулся к парню.
– Давай глянем на некоторые дизайны. Посмотрим, не бросится ли тебе что-нибудь в глаза. Иди сюда.
Я подвела его обратно к стойке, а затем зашел за нее. Я снял с полки папку с племенными эскизами и с грохотом положил ее на стойку.
– Вот, пожалуйста. Все наши племенные работы.
Макс что-то пробормотал и придвинул к себе папку. Он раскрыл ее и пролистал с интересом человека, читающего сборник налоговых кодексов.