Тело мое словно по команде замерло как вкопанное, луч фонаря выцепил в конце туннеля сидящую у стены фигуру, кажется, одетую в белое кимоно… Я сразу же вспомнил все те причудливые истории о послушнике-отшельнике, что бросил лагерь и, послав нахрен всю его иерархию и сказки о возвышении, ушел жить в лес. Возможно, это и есть его логово… Кажется, в этих байках говорилось, что он должен знать все ответы…

Фигура не шевелилась, возможно, спала, всё-таки ночь на дворе. Решив, что не стоит его будить, мало ли, может, он какой-нибудь оголодавший каннибал и сидит тут годами, жрёт нерадивых послушников, угодивших в его ловушки, расставленные в лесу… Я подошёл ближе… Нет, что-то в нём есть странное. Цвет кожи или необычная фигура, возможно, он не человек. Чёрт, не то чтобы я не любил инопланетян, у меня нет никаких предрассудков, просто я ещё к ним не привык… Ну, вроде кучи человеческих костей вокруг нигде нет. А ладно, всё равно терять уже нечего…

— Эй! Привет! Прости, что ворвался без приглашения! Дождь на улице и всё такое… — ответа не последовало. — Ты не против, если я тут переночую, а завтра пойду обратно в лагерь?! Мне там правда делать уже нечего! А ты, может, тебя тоже выгнали из лагеря?! Давно ты тут живешь?!

Не отвечает, наверное, спит, хотя кто же спит сидя? Тьфу ты, я же на другой планете. Какой только чуди не повидал за это время, и если вспомнить, то Вурнос с Эшу-Каном вроде и не спали никогда.

Подойдя ближе, я встал к хозяину пещеры практически вплотную и заметил, что он повернут лицом к стене и не обращает на меня никакого внимания.

— Знаешь, а это невежливо. Я тут уже полчаса перед тобой распинаюсь, а ты…

Я взял его за плечо, которое сразу же показалось мне чересчур твердым, и повернул к себе… Вдруг фигура загрохотала, и от нее поднялся клуб густой пыли. Я закрыл глаза, закашлялся и отступил назад, размахивая руками, а когда успокоился, то осознал, что держу в руке какой-то предмет. Подсветив фонариком, я вскрикнул и бросил его на землю. Это была кость…

Задыхаясь от животного страха, нахлынувшего от неожиданности, я стал светить во все стороны, пока не разглядел место, где еще недавно сидел тот послушник. Теперь же его фигура исчезла, а на ее месте валялась куча костей и череп, глядящий на меня пустыми глазницами.

В ужасе я бросился бежать к выходу из пещеры, но запутался в ногах и упал. А пока лежал, то ли в бреду от страха, то ли от удара головой мне стало казаться, что я слышу чей-то голос за спиной.

Уняв тряску, я всё-таки решился повернуть голову. На земле лежал планшет, из которого на метр в воздух светилась голографическая фигура человека в белом кимоно.

— Здравствуй, послушник Шао-Инь. Если ты смотришь эту запись, значит, я уже мертв…

Планета Улана. Система Челум. Звёздная дата: 237:03:34053. Время: 16:24. Звёздная дата: 237:03:34053. Время: 16:24.

— Здравствуй, послушник Шао-Инь. Если ты смотришь эту запись, значит, я уже мертв…

Голографическая фигура послушника в белом кимоно, мерцающая из планшета, лежащего на дне пещеры, начала свою монотонную речь. До конца не разобравшись в суматохе после падения, сперва подумал, что со мной говорит привидение, но когда в его голосе послышались радиопомехи, я успокоился, поднялся и подошел ближе, ожидая продолжение рассказа. Но голограмма почему-то молчала.

— Сломалась что ли? — я потянулся к планшету.

— Устройство в полном порядке, — внезапно ответила голограмма, от чего мурашки побежали по спине.

Всё-таки призрак… Хотя нет, вряд ли призрак будет говорить о себе как об устройстве. Возможно, это не просто запись, а какой-то оцифрованный слепок сознания. Я, кажется, видел такое в фильмах, где ИИ обычно захватывал Землю и принимался порабощать человечество… Наверное, стоит попробовать просто с ним поговорить.

— Ты кто?

— Я Латорс Канеб с планеты Ропан, и это мое настоящее имя, которое мне дали родители, а не эта дурацкая кличка, что заставляли меня носить монахи все эти годы. И зачем я только их слушал? На Улане нет никаких законов и нет правил. Это всё ложь. Это просто тюрьма, клетка, в которую нас сажают, как подопытных крыс, а потом смотрят на наши мучения. Тоже мне защитники галактики… Просто монстры, даже доминионцы так не делают… Доминионцы… Если подумать, я никогда не видел, чтобы они поступали плохо… Только слышал слухи… Слухи, исходящие от монахов…

Не уверен, испытывают ли голозаписи эмоции, но последнюю фразу она произнесла так презрительно, словно выплюнула.

— Ну я как бы встречался с доминионцами, они напали на нас…

— На вас? Или на монахов? Ты точно уверен, что они причинили бы тебе какой-нибудь вред?

— Если подумать…

— Так и знал. Они напали на своих врагов… В галактике целыми тысячелетиями идет война… И знаешь, кто ее начал? Кто объявил философию Янь вне закона и открыл охоту на своих пробужденных братьев? Уверен, ты уже догадался. Тоже мне хранители баланса… Они еще смеют обвинять Доминион в деструктивности… Говорить, что Лорды ведут на них охоту, но они никогда не признаются, что эту охоту первыми начали они сами…

— Хорошо, а какого хрена ты в пещере забыл?

— Я больше не мог терпеть ложь этих проклятых монахов. Всё детство нам внушали из каждого голоприемника, что Архаты — герои. Защитники галактики. Что они несут добро в миры ОСЗО и за их пределами. Что свет «Истинного Учения» спасет нас. Если он нас спасает, то почему никто никогда его не видел? Чего же монахи скрывают свое учение от глаз простых людей? Они еще смеют поучать нас, как нам жить, как работать, как любить… И вот оно, их учение, ты сам его видел. Разве это похоже на добро? Это дикость! Мы здесь словно звери! Они выворачивают тебя наизнанку, оставляя лицом к лицу с твоими пороками! Кто им дал право!? Кто!? Куда смотрит Посольский Совет!? Это ущемление прав разумных! Концлагерь! Я больше не вернусь туда! Лучше умру здесь от голода, чем возьму хоть что-то у этих изуверов!