— Что ж, пойду-ка вот туда.

Сказал я сам себе, выбрав случайное направление к одному из краев горы…

Дорога до обрыва оказалась не такой уж близкой. По ощущениям, шагать пришлось примерно полчаса. По пути меня удивляло, что здесь, на вершине, почему-то было не особо холодно, да и на пиках других гор никакой ледяной шапки не наблюдалось. Может, они не такие высокие, как кажется, а может, тому виной специфические планетарные климатические условия. Всё же я не астроном, чтобы делать достаточно глубокие анализы других миров.

Лифта тут, к сожалению, не оказалось, но были и хорошие новости. Внизу виднелась какая-то линия из ярко-жёлтых мерцающих огней… Уже что-то. Возможно, вспышки — это светильники, сопровождающие дорогу с горы, но пока не понятно. Однако теперь стало ясно, что на планете всё-таки кто-то живёт и где-то есть спуск. Осталось только его найти… Я пожал плечами и, не найдя других вариантов, зашагал вдоль обрыва в сторону фонарей.

Конечно же, спуском оказался не лифт, а ступеньки. Видимо, Шао-Иньские монахи, как и в случае с натуральными удобрениями и ручной пахотой, предпочитали, чтобы их послушники больше ходили пешком, потому что это очень естественно. Однако летать на кораблях и аэролетах они себе не запрещали… Но деваться некуда, ступеньки так ступеньки… Радуясь, что они хотя бы ведут вниз, а не вверх, я обреченно зашагал вперед.

Спустя вечность я наконец дошел до тех самых фонарей, что в ряд освещали дорогу вперед. Когда оказался тут, то понял, для чего они вообще нужны. Все вокруг заволокло туманом, да и свет звезды загораживали горы вокруг, так что здесь, несмотря на дневное время, было очень темно и, что еще удивительнее, холодно…

Пройдя еще километр или два, я увидел, как дорожка из мигающих желтых фонарей пропадала, уходя внутрь горы, где показались очертания огромной арки темного тоннеля… Уж не знаю, какую цель преследовали монахи, заставляя новичков проходить весь этот путь в одиночестве, но я уверен, что у них и на этот счет найдется какая-нибудь глупая притча, смысл которой будет расшифровываться как «Так надо, потому что Ци». Мне стало понятно, что они не особо утруждаются объяснять свои действия еще со времен встречи с Великим Старейшиной на Гортэке, а прошлый встреченный монах на Улане только еще больше убедил меня в этом.

Ну наконец-то. Возле входа в тоннель стояли двое Архатов в желтых кимоно. Понадеявшись, что они ожидают меня, я бодрее пошел вперед.

— Приветствуем тебя, Трэй. Путями великой Ци ты все же нашел дорогу к нам по «Истинному Пути».

Соединяя ладони, оба монаха поклонились до пояса. Один из них выглядел как человек, а вот другой напоминал что-то вроде прямоходящей лошади. Ноги его странно выгибались, но из-за ботинок не ясно до конца, копыта у него там вместо ступней или нет.

— Скорее, эти фонарики привели меня к вам. Никакой Ци или «Истинного Пути» я по дороге не встретил, — ответил я, почесывая затылок. — Еле нашел, кстати… Могли бы и наверху меня встретить.

— Шутишь? Там четыре тысячи ступенек, — прогоготал конеголовый и ехидно заулыбался, если это можно так назвать.

— Пойдем, Трэй. Мы покажем тебе твой новый дом.

Внутри гора оказалась полой сверху и до самого дна. По кругу до самого низа этажами располагались желтоватые здания с резными фасадами, выдолбленными прямо в каменной породе. Здания выходили на широкие площадки, где могли разъехаться пара грузовиков. Площадки соединялись лестничными пролетами между этажами, также выдолбленными в камне.

Бесконечные огни светильников и гирлянд хорошо освещали то, что происходило вокруг. Крестообразные мосты соединяли разные стороны горы между собой. По такому мосту, почти у самого пика, и вели меня монахи. Вид, конечно, открылся умопомрачительный. Что-то такое и ожидаешь, попадая в миры инопланетян. Удивляло только, что экстерьеры не выделяются никаким особым хайтеком. Однако к Шао-Иньской любви натурализма меня приучили еще на Улане…

Взглянув вниз, я мигом позабыл о всех претензиях к местной архитектуре. Вот оно, наконец-то… Там, на самом дне, раскинулась площадка, на которой, издавая разные каратистские звуки вроде «Кия», тренировались сотни послушников. Одеты они были в белое кимоно, однако те, что отрабатывали техники кулачного боя, носили желтые пояса, а махавшие пневмошестами и другим пневмооружием монахов опоясывались красными. Белых поясов что-то нигде не видно, и это слегка настораживало. Между рядами послушников, раздавая команды, расхаживали Архаты в желтом кимоно. Они то и дело поправляли стойки подопечных и указывали на ошибки в приемах. Немного в стороне виднелось несколько площадок для поединков и целая полоса препятствий размером с половину днища горы.

Когда мы прошли через мост и монахи завели меня в здание, опасения подтвердились. Внутри было что-то вроде подсобных помещений, соединённых между собой проходами. В одном послушники с белыми поясами чистили ту самую инопланетную «брюкву», что мы выращивали на Улане. В другом они же шили разноцветное кимоно, вроде того, что носил и я сам. В третьем помещении стояли здоровенные деревянные чаны, в которые, забегая в проход с внешней стороны горы, все те же послушники с белыми поясами заливали воду из ведер, свисающих с коромысла на их плечах. Еще спустя несколько комнат и коридоров, где они работали и готовили еду, монахи наконец завели меня в жилое помещение, где рядами наставлено куча кроватей. Проходя мимо лестничного пролёта, я глянул вниз и увидел, что подо мной еще много таких же этажей с кроватями. Скорее всего, вверх по лестнице я увижу такую же картину, но отсюда пока не видно.

— Вот твоя койка, Трэй. Тут ты будешь жить и работать, — прогоготал конеголовый.

— Чё? Мне опять картошку тут полгода чистить? А может, я лучше сразу пойду в какую-нибудь башню и скажу, что не хочу работать, а хочу уже научиться драться или чему вы тут учите?

— Здесь этот трюк не сработает, — улыбаясь, произнес второй монах. — Другие послушники объяснят тебе твои новые обязанности.

Оба Архата, соединяя ладони, поклонились и направились к выходу. Я же проводил их взглядом и, размышляя, какие еще напасти ждут впереди, плюхнулся на свою койку…