Две тени поднялись с обсидиановой скамьи справа и выступили вперед. Их белые глаза также следили за каждым моим движением, но они не были такими безэмоциональными. Скорее я чувствовал в этих взглядах гнев и обвинение.

— По заявлению обвинителей Ульфрик повинен в слабости. Он просто смотрел как Ужас убивает его брата, дядю, шахтеров и стражника. К тому же, после этого он еще посмел выжить! — судья взял в руку бумагу и принялся читать. Стоило прозвучать обвинению, как по залу пополз шепот. Тени переговаривались и осуждали меня со всех сторон.

Перед глазами всплыла картина из прошлого. Тот ужас, что произошел в шахте. Кошмар, который я изо всех сил пытался забыть. Причина моего дефекта речи. Кулаки сжались сами по себе, а в сердце запылал гнев.

— Н-нет! Я… Я был ребенком! — закричал я, но судья просто ударил молотком снова. Это вызывало такую сильную боль, что я теперь полностью свалился на пол и скрючился.

— Второе предупреждение подсудимому. После третьего предупреждения назначенный приговор будет более тяжелым, — судья зыркнул на мою жалкую фигуру и вернулся к бумаге в руке.

— Суд признает за подсудимым грех слабости. Наказанием послужит пытка через кошмары. Приговор будет исполнен незамедлительно.

Стоило звону стали снова прозвучать по залу, как в моем мозгу нечто щелкнуло. Перед глазами теперь постоянно стоял силуэт Ужаса из шахты. Он неотрывно следил за мной и один этот взгляд вызывал ужас, пробирающий до глубины души.

— Вторые обвинители: Хальвар и Урса. Выйдите.

Услышав имена, я в шоке приподнял голову и увидел две поднявшиеся тени. Их силуэты уж слишком напоминали вид моих покойных родителей, за исключением того, что они были полностью черными.

“Это невозможно. Это сон. Просто сон. Но почему все так реально?” — я разрывался изнутри, не способный поверить в реальность происходящего.

“Мы же попали в бурю! Это ее влияние? Но почему?” — впрочем, времени на размышления не оставалось. Суд продолжался.

— По заявлению обвинителей Ульфрик повинен в слабости. Он не отправился с родителями, и они погибли. Подсудимый даже не смог отомстить за них или нормально похоронить, оставив их тела оскверненными Осколком Обелиска!

Рот наполнился железным привкусов крови, настолько сильно я сжал зубы. Мне хотелось снова вскочить и закричать, но я боялся. Страх более не позволял двигаться. Я видел образы как родители машут рукой и поднимаются на ковчег.

— Суд признает за подсудимым грех слабости. Наказанием послужит груз вины. Приговор будет исполнен немедленно.

В этот раз после удара молотка, я ощутил, как на меня обрушилась гора, выбивая весь воздух из легких. Мне на спину давил десяток невидимых наковален, прибивая к полу. Казалось, что этот груз в любой момент раздавит меня. А перед глазами все еще стоял образ Ужаса…

— Последние обвинители: Бордрак и Хротгар. Поднимитесь.

В этот раз я не мог даже посмотреть на тени. Я лежал, просто закрыв глаза и переносил эти страдания.

— По заявлению обвинителей Ульфрик повинен в слабости. Он стоял и смотрел, как погибает его друг Бордрак и ничего не сделал.

Я знал, чем это закончится. Они будут пытать меня физически и морально, пока я не буду молить о смерти. Теперь это стало очевидным. Белые глаза фигур переполняла злоба и жажда крови.

— Ваша честь, прошу разрешения высказаться! — внезапно, сзади поднялась некая неизвестная тень. Я не мог увидеть даже ее силуэта, так как находился спиной по направлению к ней.

— Разрешаю, — спокойно кивнул судья.

— Думаю все здесь присутствующие согласятся, что подсудимый бесполезный отброс. У него даже цели в жизни нет! Никаких амбиций или желаний! Так почему бы не сэкономить время и силы? Зачем продолжать пытать его, если можно просто убить? Мир ничего не потеряет, избавившись от этого нечто, — голос был злорадным и полным злого умысла.

На меня навалилась депрессия.

“Возможно он прав…” — возникала тревожная мысль в голове. Хотелось сдаться. Возможно, в смерти я нашел бы успокоение. Встретился с близкими и друзьями…

Нет.

Внезапно, внутри начало подниматься отрицание. Это не могло быть концом. Я жил слишком долго и слишком много страдал. Я уже преодолел огромный путь. Слишком большой, чтобы сдаться. Да, может у меня еще не было цели. Может я был слаб и бесполезен, но это не являлось поводом для сдачи.

Зарычав, я напряг все мышцы в теле. Груз на спине грозил раздавить, а образ Ужаса перед глазами стал реальнее, чем никогда, но внутри меня загорелось пламя. Я должен был встать. Не время умирать.