Шрифт:
И все же проклятье висело надо всей округой еще целых четыре столетия — не проходило ночи, чтобы из близлежащих селений и городков не исчезал кто-либо. Колодец уже давно провалился, на его месте образовалась уродливая глубокая трещина. Со временем она заросла мхом, кустарником — место стало неузнаваемым. Но страшные дела все еще продолжались…
Так, по крайней мере, повествовала древняя хроника, копию которой по приказу Гиммлера срочно разыскали в архивах «Аненербе». После внимательнейшего ознакомления с ней, рейхсфюререр СС, явно не до конца поверивший во всю это поистине фантастическую историю, как бы между прочим поинтересовался у Каина:
— А что, уважаемый граф Варгоши, неужели всё было именно так? Может быть средневековый автор немного приукрасил события?
— А у вас есть какие-то сомнения, герр Гиммлер? — вежливо, но со сталью в голосе произнёс упырь.
— Не буду скрывать — есть! И мне хотелось бы получить реальные доказательства ваших возможностей…
— Вы хотите сковать меня серебряными цепями, засунуть в бочку и залить её кипящей смолой? — Насмешливо приподнял одну бровь древний вурдалак. — Если у вас появились такие мысли, герр Гиммлер, — неторопливо продолжил Каин, — я вам настоятельно советую гнать их подальше! Я на своем веку пережил столько правителей и «потрясателей мира», столько вы себе и представить не можете…
После этих слов присутствующий на встрече Вилигут, настойчиво взяв под руку Грейса вывел его из кабинета рейхсфюрера СС. Видимо всесильный шеф «Черного ордена» не желал терять лицо перед своими подчинёнными. О чём дальше шёл разговор «сильных мира сего» — обычного и мистического, профессор мог только догадываться.
Но о чём-то они всё-таки договорились. Через три дня Матиаса вновь вызвали к Гиммлеру, из рук которого он получил свеженький «аусвайс» для упыря, а также распоряжение постоянно находиться подле него. Фиксируя всё происходящее дословно и «с фотографической четкостью».
Матиасу надлежало явиться в город Вернигероде в назначенные день, время и место, где его будет поджидать «старый знакомый» старик-серб, являющийся самым первым и могущественным вампиром в мире. К тому же, практически неубиваемым и почти бессмертным существом. А Грейс тоже хотел жить «долго и счастливо». Поэтому и рискнул… спросить… А там — будь, что будет!
— Об этом мы поговорим с тобой позже, мой юный друг. — Глаза старика вновь стали обычными. — А сейчас нам пора в замок — близится назначенное время встречи с Верховной ведьмой. А эта чертова сука не любит ждать. Так что нам стоит поспешить… — Упырь поднялся со своего места, когда из здания кафе выскочил официант с заказанной Матиасом кружечкой кофе.
— Простите, господа! — извинился он за задержку заказа. — Кофе только что сварился…
— Ах, да, Матиас, ты же еще не выпил свой кофе, — произнёс старик, опускаясь обратно.
— Ничего страшного, герр Мастер! Выпью в следующий раз…
— Знаешь, что я хочу тебе сказать, мой юный друг? Следующего раза может и не быть! Так что наслаждайся вкусом этого чудесного напитка… Пока можешь чувствовать его вкус и аромат…
[1] Именно мастер-вампир может создавать свою собственную линию крови, то есть «семью» вампиров.
Глава 13
Каин добродушно улыбался, наблюдая за Матиасом, торопливо глотающим горячий кофе.
— Не спеши, мой юный друг! Не спеши! — посоветовал упырь профессору. — Как следует насладись этим маленьким удовольствием! Мне же подобное недоступно… — в голосе старого упыря сквозило сожаление, которое он и не собирался скрывать, а даже выставлял напоказ. — Я успел забыть вкус даже самой обыкновенной воды…
— Так она же, вроде бы, безвкусная[1]? — оторвавшись от чашки, удивлённо произнёс Грейс.
— Да, я знаю об этом, — с неожиданной печалью произнес вурдалак. — Но я помню с каким наслаждением я припадал к маленькому роднику после тяжелого трудового дня в поле[2]… И этот непередаваемый вкус абсолютно безвкусной воды… А сейчас меня постоянно мучает одна лишь жажда — жажда крови! Скажи, Матиас, ты действительно хочешь этого? — неожиданно резко спросил он, вновь впившись взглядом в профессора.
— Да, хочу! — твердо ответил Грейс. — Простите, Мастер, но через каких-то лет двадцать-тридцать меня не станет. И я не уверен, что через еще два десятка лет, а не через две сотни, как сказали мне вы, обо мне вообще кто-то вспомнит.
— Быть проклятым кровососом тоже не просто, мой юный друг, — криво усмехнулся Каин. — Ты даже не представляешь, на какие муки и лишения обречёшь сам себя. Чудовищная жажда будет преследовать тебя всю жизнь! А утолить её, — упырь побулькал остатками крови во фляге, которую продолжал держать в руках, — ты сможешь лишь на какие-то сущие мгновения…
Грейс с тоской посмотрел на кровавую лужицу в тарелке Патриарха — вкус сырого мяса, а тем более свежей крови, отдающей отчетливым вкусом железа, он на дух не переносил.