Тысячи. Конечно, я мог в общих чертах представить, насколько плохо обстоят дела, основываясь на увиденном около Башен в те редкие дни, когда Нура вызывала меня из Илизата при дневном свете. Сегодня я разглядел разрушения в городе. Я видел, как чудовища разрывают солдат пополам, будто лист бумаги. Если подумать, я сам чудом избежал подобной участи.

Честно говоря, я ей верил. Не оправдывал ее поступки, но верил ей.

– Зачем ты пришла? – снова спросил я.

Нура глубоко вздохнула и медленно выдохнула:

– Я пришла, потому что хочу, чтобы ты понял, как сильно нам нужен.

– Почему именно я?

Я так и не смог найти ответ на этот вопрос.

Бесчисленное количество раз Нура вызывала меня из Илизата и отдавала в руки Вардира для опытов. По растущему отчаянию королевы я видел, что она во мне нуждается. Но я не понимал почему. Почему я так важен? Что есть такого во мне, чего нет ни у кого другого?

Я никак не мог подобрать этот кусочек головоломки.

Нура бросила на меня взгляд, говоривший то, чего ей явно не хотелось произносить вслух.

– Скоро Вардир опробует на тебе измененный процесс, – сообщила она. – Я пришла сюда, чтобы на коленях умолять тебя помочь нам.

– Почему ты уверена, что я смогу помочь? Не то чтобы я намеренно мешаю опытам Вардира.

Я удержался и не стал добавлять, что определенно бы так и поступил, если бы мог.

– Ты вспомнил Брайана.

– Какое это имеет отношение к остальному?

Нура поджала губы. Она явно колебалась, прежде чем ответить, словно не желала раскрывать какую-то тайну:

– Вардир считает, что мы не можем добраться до твоей силы, потому что ты запер ее внутри себя. Твоя собственная связь с магией разорвана.

– Великолепно, учитывая, что именно из-за тебя я стал таким.

– Не собираюсь приводить доводы в свою защиту. Я не стыжусь того, что сделала с тобой, но и доказывать свою правоту не считаю нужным. Да, скорее всего, именно из-за меня тебя приговорили к заключению в Илизате. Но что случилось с твоим разумом? Я не имею никакого отношения к твоим внутренним проблемам.

– Нура, – позвал я, когда она начала отворачиваться.

Королева замерла.

Возможно, мне стоило оставить этот вопрос при себе. Я даже не знал, как его сформулировать.

– Что произошло? – наконец спросил я. – С нами?

Она долго молчала, стоя ко мне спиной.

– Я любила твою семью. Не важно, как я поступила с тобой. Не важно, что мне пришлось сделать с тех пор. Я любила твоих родных.

Не успел я ничего добавить, как стена раздвинулась и Нура исчезла в проеме.

Мне снился город в лесу. Я шла по подвесным мостикам под кронами деревьев, а среди листвы проглядывали хрупкие деревянные строения. Оглянувшись, я увидела Кадуана: он шел позади. Выглядел иначе, чем сейчас, – моложе. Король одарил меня легкой улыбкой, и я, не задумываясь, ответила.

Затем картинка размылась, и через мгновение мы оказались в переполненном зале, где вокруг столов и скамей собрались шумные компании фейри с кружками меда в руках. Мои чувства притупились, затуманились множеством выпитых стаканов вина. Кадуан тоже опьянел и выговаривал слова слегка невнятно. Мы о чем-то спорили.

Внезапно вдребезги разлетелось окно. Мы начали падать, огонь охватил все вокруг.

Мы лежали на земле. Кадуан не шевелился. Я наклонилась, прокусив его запястье, глотнула крови – и жизнь расцвела в нас, соединяя нитью и делая обоих сильнее.

Повсюду люди. Боль в животе. В меня вонзилось копье и пригвоздило к стене.

Магия Кадуана ореолом окружает его, пока он пробивается ко мне.

Я поняла, что вижу воспоминание. Давнее воспоминание.

Все замерло, как будто само время затаило дыхание.

Я наблюдала за происходящим вокруг: застывшие языки пламени, беловолосый человек с широко раскрытыми глазами, дым, неподвижно висящий в воздухе. Мой взгляд задержался на Кадуане. Поначалу я определила выражение его лица как спокойное, сосредоточенное… но его взгляд и то, как он смотрел на меня… Возможно, тогда я не знала, как распознать скрытую ярость. Но теперь я хорошо понимала, что вижу.

В груди все сжалось. Я протянула руку, словно хотела дотронуться до него, и…

Мир раскололся надвое. Что-то в глубинных слоях магии раскололось на части, причем раскололось неправильно, совсем неправильно. Словно рана, разрывающая душу.