– Где мы? – спросила я.

– Где-то на юге. Не знаю точно, где именно. Я попытался забросить нас как можно дальше, но без определенной цели моей магии хватило лишь на несколько миль.

Боги! Повезло, что мы не разлетелись на сотню кусочков.

Перемещаться через стратаграммы без определенного пункта назначения было невероятно опасно. Саммерин выглядел немного бледным, словно его тоже удивляло, что мы сумели добраться сюда – где бы это «сюда» ни оказалось – целыми и невредимыми.

Но фейри заметили меня – вот что самое главное. Надеюсь, сейчас они ищут нас, а не уничтожают лагерь.

– Ишка знает, что это такое? – Взгляд Саммерина остановился на моей левой руке. – Почему фейри охотятся за этим артефактом?

– Он не успел мне рассказать.

А информация требовалась отчаянно…

Я сунула руку в карман и сжала в пальцах последнее перо. Где сейчас Ишка? Помогает защищать лагерь? Или оставил его на произвол судьбы и отправился на поиски меня?

От одной мысли о брошенных в лагере сдавило грудь.

Серел. Филиас. Риаша. Так много ключевых фигур для повстанцев, и так много друзей среди них. Скольких из них убьют или уведут в плен?

Я подавила панику:

– Я не могу вернуться. Фейри не оставят попыток меня найти. Надеюсь, уже ищут, вместо того чтобы…

Я не стала высказывать самые страшные опасения.

Скоро ли нас найдут? Что, если фейри сумеют отследить артефакт на моей руке? Ишка, судя по всему, подозревал, что они на это способны. Лагерь они отыскали быстрее чем за сутки. По крайней мере, здесь я была одна и нас окружали деревья. Добраться сюда будет труднее.

Я повернулась к Саммерину. Он застегивал пуговицы на рукаве и выглядел таким собранным и спокойным, что я едва не возненавидела его.

– Ты все еще можешь уйти, – предложила я.

– Могу, но только зачем?

– Затем что по нашим следам идет половина армии Зороковых и фейри.

Он слегка передернул плечами:

– Вряд ли мне удастся найти компанию, с которой можно проводить время так же увлекательно.

Возможно, мое облегчение было порождено эгоизмом. И все же сказать, что я испытывала благодарность Саммерину за решение остаться со мной, – значит ничего не сказать.

Я вытащила из кармана перо:

– Хорошо. Тогда я зову Ишку. И будем надеяться, что он доберется сюда раньше, чем нас найдут Зороковы и фейри.

К счастью, Ишка действительно добрался до нас раньше преследователей. К тому времени ночь уже сменялась рассветом, окрасившим небо в темно-бордовый с вкраплениями индиго. Появившись, Ишка прорезал закатное зарево, словно луч солнца, пробившийся сквозь кроны деревьев золотой вспышкой. Даже в периоды наибольшего расположения к людям Ишка явно выглядел среди нас существом другой природы. Но сейчас я впервые задалась вопросом, не стали ли первые встречи фейри и людей источником вдохновения для историй, что веками рассказывают о богах и чудовищах. В лучах солнца, с расправленными золотистыми крыльями, Ишка и впрямь походил на божество.

Он сложил крылья и внимательно оглядел нас:

– Глупо было не убежать, как я говорил.

– Там, в лагере, – выдавила я, – ты остался, чтобы помочь? Кто-нибудь…

Да можно ли вообще задать последний страшный вопрос вслух?

В выражении лица Ишки что-то смягчилось.

– Многим из твоих людей удалось спастись.

Многим. Не большинству. Не всем. Можно ли испытывать облегчение?..

– Если ты не вернешься к повстанцам, они фейри интересовать не будут. Ты намного более важная добыча.

Странные у Ишки были способы утешения. Он сунул руку в карман мантии и вложил мне в ладонь стеклянный флакон:

– Выпей.

Я с удивлением уставилась на склянку. Размером с мою ладонь, с мерцающей серебристой жидкостью внутри.

– Что это?

– Средство поможет спрятать тебя – его – от фейри. Способ не идеальный, но придется смириться с несовершенством.

Такого объяснения для меня оказалось достаточно. Я откупорила флакон и одним глотком выпила содержимое. Тут же об этом пожалела – внутренности жгло, будто я проглотила огонь.

– Правда, я не знаю точно, как на это средство реагируют люди, – задумчиво произнес Ишка. – У нас оно вызывает желудочные колики.

Как мило. Я убрала флакон в карман и протянула ему руку:

– Что это такое?

– Это… – Он запнулся, словно не мог подобрать слова. – Искатель.

– Искатель?

– Такой инструмент. Как компас. Ключ, который ведет к другим… вещам.

– Каким вещам?

Слова из Ишки приходилось тянуть клещами. Может, если жизнь длится шестьсот лет, то умение вести беседу понемногу теряется?