— Тетушка Фуми, Хана, это Йосано-сан. Мы вместе работаем. Иногда, — пробормотал я.

— Работаете, значит, — многозначительно протянула тетушка. Она посмотрела на наши сумки, потом на пакет Акико, потом снова на меня. — Хана, я вдруг вспомнила! Нам же срочно нужны те самые редкие грибы шиитаке, которые продают только на другом конце рынка. Идем скорее, а то все раскупят.

— Но, тетушка, мы же их уже купи... — начала было Хана, но, поймав испепеляющий взгляд тетушки, тут же осеклась. — Ах, да, точно. Грибы! Самые важные грибы на свете! Йосано-сан, было очень приятно познакомиться! — она быстро поклонилась, а затем подмигнула мне. — Братец, не опаздывай к ужину!

А затем они испарились в толпе, оставив меня одного с Акико и чувством, что меня только что разыграли, как последнего лоха. Я смотрел им вслед, а потом перевел взгляд на Акико. Она сдерживала смех.

— У вас очень заботливая семья.

— Их забота иногда может привести к инфаркту, — вздохнул я. — У вас, я смотрю, тоже закупки.

— Да.

Тут между нами повисла неловкая тишина.

— Я тогда, наверное, пойду, — подала голос Акико. — Было приятно с Вами…

Тут я обратил внимание на большие пакеты в ее руках и перебил:

— Давайте я помогу донести вам пакеты, — и чтобы это не прозвучало слишком внезапно, добавил: —Мне как раз в Вашу сторону.

Но Акико вдруг расмеялась.

— Херовато-сан, — проговорила она, пытаясь сдержать очередной приступ веселья. Девушка прикрыла рот ладонью, но смех все равно прорывался сквозь пальцы. — Как это... вам как раз в мою сторону? Вы же даже не знаете, где я живу!

Я смутился. Что-то сегодня у меня совершенно невезучий день. С утра меня Хана выставляла дураком, а теперь и я сам неплохо справился с этой задачей. Что-то пробормотав про то, что хочу загладить вину за это столкновение, я все-таки взял у нее пакеты.

— Спасибо, Херовато-сан, — улыбнулась Акико, и мы медленно пошли прочь от рыночного шума.

Мы шли по тихим улочкам, залитым тёплым дневным светом. Солнце пробивалось сквозь кроны деревьев, рисуя узоры на асфальте, и лёгкий ветерок шелестел листвой. Неловкое молчание первых минут, когда я лихорадочно перебирал в уме темы для разговора, быстро сменилось лёгкой беседой. Акико оказалась на удивление открытой, и её смех то и дело прерывал её фразы.

— Так значит, «Доктор Хаос»? — усмехнулся я.

— Услышала, как вас так назвала одна из медсестер в приемном покое, — улыбнулась Акико. — А мне так понравилось, что оно запомнилось даже быстрее, чем ваше настоящее имя.

— Могу поспорить, это была медсестра Аяка, — пробормотал я. — У нее талант придумывать истории. По ее версии, я уже потомок императора, владеющий секретной техникой «исцеляющего касания».

Акико прыснула со смеху, прикрыв рот ладошкой.

— Да-да, что-то такое я тоже слышала! Говорят, вы можете одним взглядом заставить аппарат ЭКГ работать правильно.

— Увы, пока получается взглядом только заставлять домашнего упитанного кота слезть со кухонного стола, — вздохнул я. — Видимо, мое имя «Херовато» не настолько интересное, как прозвище. Не внушает трепета.

— Что Вы, — она даже немного смутилась. — Оно у вас довольно необычное. Редкое. Правда… — Акико вдруг замолчала, и ее взгляд стал задумчивым. Она замедлила шаг.

— Что? Что такое? — напрягся я.

— Наверное, это прозвучит грубо, и, может, я лезу не в свое дело, — девушка вдруг повернулась ко мне, и я увидел, как она нервно теребит пальцами тонкую ткань своего платья. — Просто вы так странно представляетесь. Всегда говорите сначала имя, а потом фамилию. Необычно.

Я смутился. И вправду. В Японии принято всегда первой называть фамилию, затем имя, а у нас — наоборот. И, видимо, по привычке я всегда представлялся так «Акомуто Херовато», хотя, по правильности, надо было бы «Херовато Акомуто».

— Что ж, наверное, я просто не слишком грамотный.

Акико рассмеялась, и я продолжил:

— Наверное поэтому профессор Тайга так смотрит на меня и пытается понять, как такое недоразумение, как я, еще не взорвало больницу.

— Но он же сделал вас своим ассистентом, — серьезно заметила она. — Профессор Тайга никогда не стал бы работать с тем, кому не доверяет. Он суровый, но он один из лучших хирургов, которых я знаю. Он видит людей насквозь.

— Возможно, он просто хочет держать меня поближе, чтобы вовремя остановить, когда я решу провести очередную безрассудную операцию, — пошутил я.

Акико улыбнулась, но взгляд ее оставался серьезным.

— Не думаю. Мне кажется, он видит в вас что-то, чего не видят другие. И чего вы, возможно, сами в себе не замечаете.

Затем мы говорили о работе, о смешных и страшных случаях. Акико рассказала, как однажды им пришлось принимать роды в застрявшем лифте, а я про пациента во время практики, который проглотил зубной протез и утверждал, что его похитили инопланетяне для экспериментов. Мы смеялись, и мне было, на удивление, было очень легко с ней. Будто знакомы сто лет.