– Ладно, проехали, – поменял тему Алексей. – Давайте поговорим о том, что было вчера.

– А что было вчера? – кокетливо произнесла она, облизывая кончиком языка шоколадные усики от круассана: девушка явно обладала природной склонностью к флирту – либо прошла углубленные курсы по этому предмету.

– Будем говорить без экивоков, начистоту. Я видел вас во сне; вы помогли мне найти нашего с Варей сына. Как вы это сделали? И почему? Или вы причастны к его похищению?

Дамочка сделала большой глоток капучино и опять язычком удалила следы молочной пены со своих губ.

– Ах, Алексей Сергеич, вы так подстегиваете коней! Умоляю вас вскачь не лететь! [5] Но, если вам невмоготу, подумайте сами: разве не глупо было бы с моей стороны: похищать ребенка ради того, чтобы потом немедленно выдать вам место его нахождения!

– Не глупо – чтобы войти ко мне в доверие.

– Да вы и так мне доверяете, не правда ли? – Она протянула руку через столик и погладила Алексея по плечу.

– Но вы ведь просили от меня клятвы! Вы ведь потребовали, чтоб я кровью поклялся!

– Кровью? – Она округлила глаза, как бы разыгрывая простушку-дурочку. – Поклялся? В чем же?

– Вы сами все, все знаете. Не надо разыгрывать сцен и удлинять наш разговор.

– Ну, хорошо же. – Она помолчала. – Да, мы проверили вас. Да, мы убедились, что вы чрезвычайно сильный экстрасенс. Возможно, именно вашей помощи нам и не хватало. Поэтому мы предлагаем вам работать на нас.

– На «нас» – это на кого?

– Давайте не будем снимать все покровы, обнажать все части тела, ставить везде и всюду точки над «и». Вы узнаете все со временем; а сейчас я готова поклясться вам, что «мы» – это никакая не вредоносная, тем более не противоправительственная организация. Наша цель – это счастье и благоденствие людей; в первую очередь, конечно, самих себя, любимых (ну и вас тоже), а потом и остальных, всех прочих – как получится. Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный! [6]

Данилов залпом выпил эспрессо. Чай как раз подостыл до приемлемой температуры, и он принялся прихлебывать его по глоточку.

– Как, кстати, ваш сыночек? – заботливо переспросила Дарина.

– Ничего. В порядке. И мы его в самом деле обнаружили там, где вы мне показали.

– Вот видите.

Данилову хотелось спросить, что означает, зачем и почему появилось в затылочной кости малыша металлическое включение, – но потом вспомнил основной принцип, который проповедовал полковник Петренко (и Варя вслед за ним): «Не надо никому выдавать лишней информации», – и прикусил язык. В самом деле: может, ведьма и не знает об этом? Может, она не причастна к похищению?

– Итак? – исподлобья глянув на Дарину, вопросил Алексей.

Она усмехнулась и снова процитировала:

– Измучив доброго коня, на брачный пир к закату дня спешил жених нетерпеливый… [7] Окей, перехожу к делу.

355 год до нашей эрыГорный Алтай, Темене

Волшебное, безусловно, работало. Что оно умело безошибочно делать – это предсказывать будущее. Я ему всегда верила. Даже в мелочах.

А по большому счету верить ему сами боги велели.

Вот и сегодняшний предутренний сон оказался до того ясным и отчетливым, что я сразу поняла: никакой это не сон, а предсказание. Это действует оно, волшебное. Показывает мне само, безо всяких просьб и заклинаний, что должно вскоре случиться. Оно так умеет: провидеть будущее.

Или, возможно, увиденное мною уже случилось – просто произошло далеко, за тридевять земель, поэтому весть о нем никакие гонцы не успели к нам в селение доставить.

Видела я в том сне жаркую боевую схватку. Муж мой, великий вождь и шаман Салкын, во главе своего отряда встретился в горной лощине с группой врагов.

Месяц назад он отправился усмирять раскосых, которые, как предвещало волшебное, готовы если не этим летом, то следующим налететь на нас и разорить наши стойбища, забрать наш скот и утварь, угнать в рабство женщин и юношей.

Я чувствовала во сне, что поход моего супруга в целом оказался удачлив; враги поддавались, но и сопротивлялись отчаянно.

Вот и сейчас они устроили засаду на отряд моего супруга. И хотя бойцов в засаде оказалось меньше, чем у Салкына, им удалось отрезать примерно десятерых передовых наших воинов, включая моего мужа – который, как всегда, ехал впереди.

На него набросились сразу трое. Он хоть и старый был, да умелый боец. Ударом меча вышиб из седла первого. Второй ранил его копьем в левую руку. Салкын повернулся к нему, отрубил копье – но в тот момент третий сзади выстрелил ему в спину из лука. Стрела пропела в утреннем воздухе и впилась моему супругу в шею, не защищенную доспехом. Немедленно хлынула кровь, окрасила одежды Салкына, попону и гриву коня. Вождь покачнулся и стал заваливаться вперед и набок.