Последующие полчаса Генри запомнил, как самое страшное время в своей жизни. Не сказать, что он прямо вот повидал всякого дерьма, как выражался его отец, но все же бытность контрабандиста существенно отличается от таковой же у обычных обывателей. И по краю не раз проходил, и с такими людьми знался, что оторви и выбрось. Но подобного… нет, с таким он еще не сталкивался. И молился Потоку, чтобы больше не пришлось.

Одаренные шпанюки не сражались с владельцами орбитального хаба — они их попросту уничтожали. Причем, не делая никаких различий между фракциями или, например, профессиями. То есть, наряду с вооруженными пиратами, они расправлялись и с техническим персоналом, у которого и оружия-то не было. Не давая даже призрачной тени шанса пережить эту мясорубку.

— Пособник пирата и сам пират! — обратив внимание на его безумный, до полусмерти напуганный взгляд, пояснила одна из малолетних убийц. С таким холодным и безжизненным взглядом, что контрабандисту захотелось, как в детстве, спрятаться от кошмара под одеялом. — Не согласен?

Генри младший на пару секунд замешкался с ответом. Боялся сказать или сделать что-нибудь не то, и спровоцировать бешеную мелюзгу. Да и как ответить? Кивнуть? Решит, что он не согласен, и порешит его на месте. Помотать головой? Так ведь тоже можно принять за несогласие с озвученным тезисом.

Кто вообще так по-дурацки вопросы ставит?

На всякий случай он тихонько сказал «ага» и девчонка тут же перестала буравить его своим неживым взглядом.

Шая, как ее называли остальные, в бою была особенно жестока. Складывалось такое ощущение, что для нее убийство здешней команды что-то очень личное. Спутник девочки, крепкий для своего возраста и похожий на подростка, здоровяк, действовал проще и, если можно так сказать, милосерднее. Никакого пускания крови — либо удар невидимой рукой, либо сполох плазмы, и на переборки падает очередное безжизненное тело.

Парнишка, которого из этой компашки Генри увидел самым первым, и который после схватки с роботом, случившейся каких-то пару часов назад, должен был лежать пластом, и вовсе пренебрегал всякими штучками одаренных. Оказалось, что это не кожа у него аномально черная, чернее графита — а такая особая защита. Благодаря которой он мог дрался голыми руками, словно весь становился то ли металлическим, то ли каменным! Во всяком случае, пистолет-игольник, излюбленное легкое оружие экипажей пиратов для решения, так сказать, внутренних проблем — пробить эту черноту нет мог. А вот ответные удары железных кулаков укладывали противников на пол не хуже, чем выстрел из плазмогана.

Ну а лидер этой банды и его подружка, вьющаяся рядом с ним, будто верная собачонка, действовали, как слаженный боевой механизм. Они почти не переговаривались, даже не переглядывались. Ни одного лишнего движения. Только смертельные удары. Радиус обзора такой, что даже глазами на затылке такого не объяснишь. Контрабандиста особенно впечатлил один из эпизодов резни. Ори взмахнул рукой, отправляя по длинному коридору ударную волну —за секунду (!) до появления готовых стрелять боевиков в штурмовых скафах. А девчонка с шальными глазами тут же бросилась добивать попадавших, как кегли, бронированные фигуры.

На верхней палубе хозяева крейсера решили обороняться — нет, не всерьез, они и раньше не шутили — из последних сил. Заблокировали короткий, заканчивающийся входом в рубку управления, коридор, перегородив его двумя тяжелыми плазменными метателями.

Которые не смогли сделать ни одного выстрела! Главный пацан даже не стал высовываться из-за изгиба, просто указал туда пальцем и привалился к стене, отдыхая. А оттуда спустя несколько секунд донеслись яростные проклятия, громкий топот и звук закрывающегося шлюза. Когда группа вторжения спокойно вошла в коридор, оказалось, что мощные установки, способные при попадании приземлить и атмосферник, чадят дымком из-под кожухов.

— Следить надо за вверенным оружием. А то подведет в самый неподходящий момент, — подмигнул Ори, глядя на Генри, установившегося на эти сверхнадежные пушки известного в доминионе концерна Крул. Немного выждав, ребенок постучал в запертый шлюз и крикнул. — Тридцать секунд на то, чтобы сдаться и выйти с поднятыми руками. Откажитесь, я вырежу переборку и убью всех. Время пошло.

Интересно, как они его услышать должны были?

Услышали! Может быть раньше, до того, как стайка маленьких деток вырезала почти всю команду крейсера, над этим заявлением пираты бы только посмеялись. А сейчас сдались, не дожидаясь истечения оговоренного времени. Открыли шлюз, выбросили из него все оружие… но не все. Один из пиратов, Генри не знал его, видимо, из недавнего набора «черепов», выходя из рубки, вдруг выхватил из рукава странного вида жезл, и попытался ткнуть им в мальчишку.

Именно, что попытался — сдох, что называется, в прыжке. Когда его сожженная до костей черепа голова стукнулась об пол, Ори с любопытством поднял выпавшую из мертвой руки трубку.

— И что это такое?

Хотя вопрос не был обращен к контрабандисту, тот поспешил с ответом. Рассмотрев вещицу, он сказал.

— Нейрострекало. Слабым разрядом можно причинить сильную боль или парализовать, а на полном — выжечь всю нервную систему. Специфичная штука. Вроде как её для удобства работорговцев придумали — но слишком дорогая и неудобная игрушка вышла. Покупают отдельные… любители.