Ящерка, доставившая не раз выскобленный и вновь заполненный письменами пергамент, смерила Хатола взглядом, догадалась, что ответа никто писать не будет, и улетела прочь.

— Двинемся им навстречу?

— Нет, — отгоняя дрему, помотал головой Хатол. — Сколько лёту до Предела?

— Часа полтора, не больше.

— Сначала туда. Я должен известить отца о случившейся беде. Если поторопимся, я успею отправить письмо с утренним дирижаблем.

— Там ключ бьет. Освежись, — указал в сторону недавно появившегося оврага Кряж. — Я пока вещи соберу. Завтракать не будем, сухарями в седле похрустим. Устроит?

— Вполне, — согласился Хатол и отправился умываться, по пути раздавая пинки оцепеневшим мышам-вампирам, сдуру пытавшимся пересечь ночную границу, очерченную Кряжем.

После умывания Хатолу примерещилось странное. Показалось, что клен, к утру превратившийся в цветущую вишню, опоясывает винтовая лестница с выкрошенными деревянными ступенями. Пока окликнул Кряжа, чтобы такое диво показать, лестница исчезла, как и не было. Пришлось перевести разговор на бытовые заботы — не хотелось себя дураком выставлять.

Полет в прохладном небе разбудил окончательно. Встречный ветер вымел, выдул остатки сна, и Хатол с некоторым любопытством осмотрел приближающийся Предел — с этой стороны ему еще подлетать не доводилось.

Поселение раскинулось на берегу Абанна, рядом с неведомо кем построенным каменным мостом. Бревенчатые дома окружал каменный забор. У распахнутых ворот не дежурили стражники, не взимали плату за вход, даже указа со сводом правил прибито не было. Однако подходившие к Пределу скальники оставляли големов возле ограды, а идущие-по-следу отправляли драконов на вытоптанный луг. Гости поселка прекрасно знали, что на мощеные улочки Предела нельзя приводить крупных или злых защитников — Заката там всегда терпели, а волка священника Ултана или какого-нибудь медведя отправили бы к драконам на луг. Первый раз — по-хорошему. Второй — уже по-плохому. На применение оружия тоже был наложен негласный запрет. Нет, никто не заставлял выбрасывать луки и арбалеты, не оплетал ножны «ремнями добрых намерений». Но гостя, применившего магию, не жалея кристалла, или, к примеру, воткнувшего кинжал в прохожего — неважно, знакомца или незнакомца — ждало суровое наказание.

Всегда находились добровольцы, выполнявшие приказ хозяина таверны или скупщика артефактов. Нарушителя связывали, отбирали пояс и сумки, а к ночи выставляли за изгородь, позволяя Пустоши самой выбрать способ расправы. Обычно к утру на берегу и скелета не находилось — в изрытом норами песке жила колония острозубых шнырьков, растаскивающих кости жертвы, чтобы на досуге обглодать мослы.

Кем и когда была построена первая бревенчатая хижина, ставшая основой столь миролюбивого поселения, никто не знал. Немногочисленные жители Предела не вели летописей и не ставили памятников выдающимся гражданам. Просто жили, достраивали новые дома, по мере необходимости удлиняли забор. И строго следили за порядком на улицах и в тавернах. Кулачные драки допускались. Как же без драк?

Кряж приземлил дракона прямо на выжженном лугу, на Заката заранее прикрикнул. Хатол, отпустивший голема еще возле Старого Дуба, тронул кинжал, убеждаясь — не выскользнет из ножен — и вгляделся в туман на другой стороне Абанна, за каменным мостом. Там, в десятке минут ходьбы от реки, приземлялись дирижабли, доставлявшие на Пустошь сборщиков и вольных искателей приключений.

«Сначала в «Зеленый стервятник», у хозяина наверняка и пергамент, и перо с чернилами найдутся. Написать письмо, спросить, прибыл ли утренний рейс...»

Размышления прервал окрик от ворот:

— Мастер Хатол! Мастер Тимол извещен о несчастье. Мы пришли на помощь. Располагайте первым отрядом для поиска.

Кто-то, пожелавший выслужиться — может быть, давно прикормленный шпион-следопыт, отрабатывавший золото — уже известил отца о пропаже Райны. Это было и хорошо и плохо. Хорошо, что не придется вымучивать обтекаемые фразы, сообщая печальную весть. Не нужно будет поспешно искать союзников, готовых прочесывать Пустошь. Скальники из других кланов могут услышать шепот базальта, но только изрядная плата кристаллами заставит их войти на территорию, где царствуют идущие-по-следу — и при этом нельзя забывать о саламандрах.

Плохо то, что лица присланных воинов скрыты ритуальными полумасками. Черными, с небрежным алым мазком, предупреждением: «Мы готовы к войне». Хатол заметил, как подобрался, тронул пояс с кристаллами Кряж, и пошел к командиру отряда, заранее зная, какие слова разберет в быстром, свистящем шепоте.

«Если поиск будет неудачным, клан Базальта отречется от всех обязательств по договору. Вы вернетесь в Цитадель, а мы отомстим за потерю наследницы».

— Я не хочу слышать о неудаче!

Маска качнулась, наклон головы изъявил покорность:

— Вы возглавите отряд?

— Позже, — сухо ответил Хатол. — Мне надо уладить кое-какие дела. Отправляйтесь к Старому Дубу. Мы догоним вас на драконе.

— Мастер, нам не нужны чужаки.

— Глупо терять крылья.

— Ваше право.

Покорность была наигранной. Хатол подождал вопроса о своем собственном драконе, но он не прозвучал.

— Не тратьте время, — приказал он. — Выступайте. И будьте осторожны. Саламандры как с цепи сорвались в последние дни.

Кряж проводил взглядом вереницу големов и убрал руку с пояса.