Впрочем, на короткое время перспективы конфедератов на Западном фронте внезапно изменились к лучшему. Применив успешную тактику прошедшего лета, кавалерия мятежников нанесла ряд ударов по коммуникациям северян, что привело к провалу первой осады Виксберга Грантом и едва не остановило наступление Роузкранса на позиции Брэгга.

После октябрьской битвы под Коринтом Грант начал движение к югу вдоль Центральной железной дороги Миссисипи с целью захвата Виксберга. Обустроив передовую базу в Холли-Спринге, 40-тысячная армия Гранта в начале декабря подошла к Оксфорду, однако наличие сил врага перед ним и в тылу угрожало дальнейшему наступлению. Ему противостоял 20-тысячный отряд Пембертона, окопавшийся на берегу реки Ялабуша у городка Гренада. Позади Гранта осталось 150 миль железнодорожного полотна — заманчивая цель для вражеской конницы. Другая потенциальная «угроза» исходила из Иллинойса от бывшего подчиненного Гранта, «генерала от политики» Джона Макклернанда, который формировал собственную армию, чтобы спуститься вниз по Миссисипи и взять Виксберг самому. «Военный демократ», земляк Линкольна, Макклернанд убедил президента, что может разжечь патриотические чувства демократов Старого Северо-Запада, если ему предоставят независимое командование соединением. Не уведомив Гранта, Линкольн приказал Макклернанду действовать. С огромной энергией, подкрепляемой жаждой воинской славы, Макклернанд осенью набрал и направил в Мемфис десятки новых полков. Узнав об этом, Грант потребовал от своего начальства объяснений. Главнокомандующий вооруженными силами Хэллек, разделявший недоумение Гранта, телеграфировал ему, что полностью контролирует перемещение войск в своем ведомстве. Хэллек также приказал дивизиям Макклернанда образовать два корпуса под командованием самого Макклернанда и Шермана.

Когда известие об этом дошло до Макклернанда, он немедленно обратился к Линкольну, с жаром доказывая, что заговор выпускников Вест-Пойнта обманом лишает его армии. Однако президент поддержал Гранта и Хэллека, посоветовав Макклернанду ради своего блага и блага страны подчиняться приказам и начинать военные действия [1041] .

Величайшее унижение Макклернанд испытал 28 декабря, когда, приехав в Мемфис, обнаружил, что его войска исчезли. Грант вновь переиграл «генерала от политики» на этой шахматной доске, на этот раз с невольной помощью Натана Бедфорда Форреста. Когда Грант узнал о прибытии в Мемфис новых войск, он послал Шермана подготовить их к походу вниз по реке на Виксберг в координации с наземной операцией самого Гранта. Если бы противника удалось взять в клещи, Пембертон вынужден был бы разделить свои и без этого уступающие по численности силы и позволить федералам окружить Виксберг с суши и с воды. Если бы Макклернанд прибыл в Мемфис до отправки речной экспедиции, он принял бы командование по праву старшинства. Поэтому Шерман ускорил подготовку и начал экспедицию 20 декабря, а телеграмма Гранта в Иллинойс, извещавшая Макклернанда о скором выступлении экспедиции, опоздала, так как набег кавалерии Форреста перерезал коммуникации северян.

Грант, впрочем, вряд ли испытывал какую-то благодарность к Форресту, так как этот набег и еще один случившийся в это же время кавалерийский рейд Ван Дорна расстроил его планы по захвату Виксберга. В середине декабря Форрест отправился на запад из Центрального Теннесси всего с 2000 человек. Принимая в свой отряд местных партизан, он разгромил или перехитрил несколько союзных гарнизонов и кавалерийских частей, уничтожил 50 миль железнодорожных путей и телеграфных проводов, захватил или вывел из строя огромное количество снаряжения и оставил позади себя 2000 убитых и раненых. Мятежники потеряли всего 500 человек, причем эти потери были с легкостью возмещены за счет добровольцев, которых привлекли подвиги отряда Форреста и его лидерские качества. Пока Форрест совершал свой рейд, Эрл Ван Дорн во главе другого отряда в 3500 кавалеристов выступил из Гренады на север, обогнул порядки Гранта и 20 декабря разрушил слабо охранявшуюся базу в Холли-Спринге. Кроме того, Ван Дорн взорвал несколько участков железной дороги и вернулся в расположение конфедератов, прежде чем всадники северян сумели его догнать.

Опасаясь идти вглубь вражеской территории без надежного снабжения, Грант свернул наступление на Виксберг. Отступая назад в Теннесси, люди и лошади перешли на подножный корм. Грант был «изумлен изобилием припасов, которые они находили здесь»: «Выясняется, что мы могли бы целых два месяца кормиться от щедрот этих земель… Что ж, это стало для меня уроком» [1042] . Этот урок пойдет Гранту и Шерману в будущем впрок, а пока отход Гранта поставил Шермана в трудное положение. Корпуса Шермана и Макклернанда вышли к реке Язу в нескольких милях к северу от Виксберга для штурма оборонительных редутов южан, контролировавших рукав Чикасо. Этот переплетение заболоченных и судоходных русел было единственной дорогой к сухой земле, к плацдарму, с которого можно было организовать атаку наземных укреплений Виксберга с севера. План Шермана базировался на предположении, что одновременное наступление Гранта отвлечет основные силы Пембертона, однако испорченный телеграф не позволил Гранту сообщить Шерману о своем отступлении. 29 декабря Шерману удалось провести две трети своей 32-тысячной армии по узким гатям, чтобы атаковать укрепленные откосы. 14 тысяч защитников позиций валили нападавших как кегли. Потеряв 1800 человек (против 200 у конфедератов) Шерман решил не упорствовать. Потрепанные и насквозь промокшие «синие мундиры» отошли к Миссисипи в десяти милях выше Виксберга. Новости об этом отступлении были встречены на Севере угрюмым молчанием.

Впрочем, пришедшие вскоре из Теннесси новости несколько успокоили Линкольна. Приняв Камберлендскую армию Союза в конце октября, Уильям Роузкранс сумел наладить ее снабжение и подготовить к наступлению. Роузкранс был поистине парадоксальной личностью: обладая носорожьим бесстрашием, он не слишком охотно вступал в бой; неспешный и основательный в подготовке, он начинал марш с места в карьер; компанейский любитель выпить, он был в то же время ревностным католиком, любившим вести богословские споры со штабными офицерами. Роузкранс получил свой пост, потому что Бьюэлл был слишком осторожным; Линкольн предлагал «Старому Роузи», если он хочет этот пост сохранить, наступать на мятежников в Мерфрисборо. После досадных проволочек на другой день после Рождества 42-тысячная армия Роузкранса наконец выдвинулась из Нашвилла для решающего поединка с Теннессийской армией Брэгга.

У последнего было на 8000 пехотинцев меньше, чем у Роузкранса, но кавалерия мятежников уравнивала силы. Пока кавалеристы Форреста и Моргана действовали глубоко в тылу северян, всадники, оставшиеся в распоряжении Брэгга под командованием 26-летнего Джозефа Уилера, замедляли наступление северной пехоты молниеносными налетами. 29 декабря Уилер обошел арьергард северян, разгромил обоз и захватил часть боевых запасов. Но янки были непреклонны. 30 декабря они развернули боевые порядки в двух милях к северо-западу от Мерфрисборо, где встретились с дивизиями Брэгга, расположившимися на обоих берегах Стоунз-Ривер. Оба командующих вынашивали на следующий день схожие планы: обойти правый фланг врага, выйти ему в тыл и отсечь от баз снабжения. После того как обе армии устроились на ночлег в нескольких сотнях ярдов друг от друга, их оркестры начали музыкальную дуэль в качестве прелюдии к настоящей битве: северяне грянули «Янки Дудл» и «Салют Колумбии», на что в ответ им раздались «Дикси» и «Бонни Блю». Наконец один из оркестров заиграл сентиментальную «Дом, милый дом», другие подхватили мотив, и вскоре тысячи федералов и мятежников, которым завтра суждено было убивать друг друга, вместе распевали знакомые слова.

На заре 31 декабря «серые мундиры» нанесли удар первыми, застав «синих» за завтраком, как уже дважды бывало под Донелсоном и Шайло. На этот раз их успех был даже более весом, так как 13-тысячная группировка, сосредоточенная на левом фланге, «бросилась на янки, словно стая дятлов в бурю», как образно описывал события рядовой из Теннесси [1043] . За несколько часов ожесточенной битвы южане отодвинули правый фланг противника на три мили, но были остановлены, немного не дойдя до дорог (железной и обычной) в тылу позиций северян. Роузкранс прекратил свою атаку на правый фланг конфедератов и стал спешно перебрасывать резервы на левый, которому грозило уничтожение. «Старый Роузи» выглядел настоящим носорогом в эти трудные минуты: он стремительно перемещался от одной группы дивизий к другой, а мундир его был перепачкан кровью штабного офицера, обезглавленного артиллерийским снарядом в тот момент, когда он скакал рядом с Роузкрансом.

От полной катастрофы угром федералов спасло ожесточенное сопротивление дивизии Филипа Шеридана, который раскусил замысел Брэгга и поставил свою дивизию под ружье уже к четырем часам утра. Когда мятежники, смяв две другие дивизии, набросились на нее, солдаты Шеридана встретили их во всеоружии. Им удалось сначала замедлить, а потом заблокировать атаку неприятеля ценой колоссальных потерь с обеих сторон: погибли все три командира бригады дивизии Шеридана, а более трети личного состава были убиты или ранены. К полудню строй союзных сил по форме напоминал складной нож, шарнир которого находился в небольшой роще, росшей вдоль железной дороги и магистрали и известной под названием Круглый лес. Считая эту позицию ключевой в обороне северян, Брэгг приказал дивизии под командованием Джона Брекинриджа (вице-президента администрации Бьюкенена и кандидата в президенты от южных демократов в 1860 году) начать атаку, в которой на кон было поставлены жизни солдат. Янки стойко держались посреди смертоносного огня, столь оглушающего, что многие солдаты заткнули себе уши хлопком, собранным на соседнем поле.