Танис охнула.

— Слишком много ненужных подробностей... или желаний, Зверь.

Амброс кивнул.

— Но это произвело эффект. Сразу пресекло всё на корню.

Дэш взглянул на Танис.

— Кто-то должен заступиться за тех, кто не может постоять за себя.

Амброс кивнул.

— Именно поэтому ты Верховный Король. Те, у кого есть разум и кто не подкуплен, поддерживают тебя и всегда будут поддерживать. — Он похлопал Дэша по руке. — Что бы ты ни думал, мы знаем, что ты справедливый правитель. Ты не вторгаешься в наши королевства и не требуешь дани. Не диктуешь нам, как управлять своими землями, пока мы заботимся о своих гражданах и способствуем процветанию. Единственные, кто недоволен твоим правлением, — это те, кто хочет издеваться над другими или главенствовать над всеми. Остальные боятся того, что случится, если ты падёшь. Мы понимаем, какой хаос охватит королевства, какой вакуум власти возникнет после твоей смерти. Мы знаем, что за этим последуют войны. Никто другой не способен удерживать власть над Тринадцатью Королевствами. Ты единственный в истории, кому удалось сохранить этот титул дольше нескольких месяцев без масштабных конфликтов между королевствами.

Кристальная истина.

И Дэш знал, какие королевства хотят его свержения. Дитнал, где жили люди и находилась Аудерлия. Кентавры Фессалии. Эльфы Алариума. Индэра с её драконами, вивернами и грифонами. Кернан, Васкалия, Умара, Сагария и, наконец, Косария — царство мародёров. Все они могущественны. Все, в теории, могли бы свергнуть его.

Если бы только сумели объединиться.

Но никто из них не потерпел бы существования остальных королевств, если бы не мог ими управлять.

И среди них были Пагос, Нингё и Тенмару. Последнее никогда не подчинялось никому, кроме него. Наоми Маккуро, предводительница тенмарунов, имела огромную армию, состоявшую из oни, ёкаев, демонов-отступников... и существ, о которых остальные даже не подозревали. Она чуть не уничтожила его отца.

Пока не заключили перемирие, которое действует и по сей день.

Но Наоми не заключит его ни с кем другим. Если кто-то свергнет Дэша, она не остановится, пока не поработит или не уничтожит все остальные королевства. Она будет сражаться до последнего вздоха.

Так же, как и Мира.

Это единственный урок, который он усвоил при дворе Миры: насколько глубока её ненависть ко всем остальным. Это не просто вражда кентавров и единорогов. Это стремление их уничтожить. Он и остальные заложники, отправленные с ним во Фессалию, были наказаны за сам факт своего существования. С Мирой нельзя договориться.

Если Наоми жаждет власти, если королева Тенмару хочет подчинять и править, то Мира хочет только одного — уничтожения.

Все годы, проведённые среди кентавров, не помогли Дэшу понять их ненависть к единорогам. Она была не просто исторической враждой. Это было нечто большее — системное, иррациональное, необъяснимое. И это пугало. Оба народа были похожи, но этого оказалось недостаточно. Кентавры считали себя выше, потому что у них человеческие торсы и, следовательно, человеческие сердца. Они полагали, что это делает их лучше, возвышает над остальными. Хотя, в конце концов, и те и другие — парнокопытные.

Мира с радостью заморила голодом и загнала в могилу больше половины заложников, которых его отец отправил во Фессалию. Дэш до сих пор не понимал, как ему удалось выжить. Только Рипер и другие Отщепенцы пережили тот кошмар. Они держались друг за друга, создавая крепкую связь, которая помогла им выстоять.

Иногда те годы казались далёким, смутным сном.

Но чаще — яркими кошмарами, не дающими ему спать.

Он знал одно: пережитое лишило их рассудка. Как и всех, кто выжил в том аду.

И дело было не только в кентаврах и единорогах. Драконы ненавидели его народ и грифонов. Нереиды сражались с русалками. Каменные люди презирали троллей. Все ненавидели людей, а люди — всех остальных. Всё это скатывалось в хаос и безумие.

Единственные, кто не держал зла, были пагосийцы. Любой, кто мог выжить в их суровом климате, был им другом. Им было всё равно, к какой расе он принадлежит.

Дэш никогда не понимал, почему никто не брал пример с Амброса и его королевства. Почему не могли просто жить в мире.

Но другие не могли забыть старые обиды.

Всё, что он мог сделать, — это охранять границы и поддерживать хрупкое равновесие между королевствами.

И молиться, чтобы война не вспыхнула раньше, чем он уйдёт из жизни.

Вот тут-то и пригодился их страх перед ним. Все считали его безумцем и боялись перечить. Они не знали, на что он способен, что сотворит в приступе ярости. Именно этому его научила мать:

«Заставь их дрожать. Как только ты убьёшь собственного отца ради власти, они поймут, что их жизни для тебя ничего не значат».

Поэтому никто не решался перейти ему дорогу.

Конечно, он не любил драконов, но, став королём, никогда не стремился их уничтожить. Он заключил мир с Яганом и оставил их в покое.

То же самое — с Мирой. Как бы сильно он ни ненавидел эту безумную, злобную тварь, как бы ни желал насадить её голову на шест рядом со своим троном, он знал: ради их народов лучше терпеть друг друга, чем позволить миру погрузиться в хаос.

Пока она придерживалась установленных условий, он позволял ей править.