Это поручение Рипер никому бы не доверил. Он сам заберёт Дови.

Крази кивнула.

— Отлично. Не горю желанием уворачиваться от стрел и кинжалов.

Дови действительно был немного вспыльчивым. Но Рипер хотел встретиться с ним не из-за этого. Дови был единственным из его знакомых, кто имел доступ к высшей магии, способной найти рог Ренаты. И, если повезёт, именно туда направляется Дэш.

Рипер снова посмотрел на Крази.

— Пусть все собираются в охотничьем домике. Я приеду, как только смогу.

Она ещё поклевала зёрна, прежде чем улететь.

Рипер проводил её взглядом, обдумывая всё произошедшее.

Кто-то забрал рог Ренаты. Для этого есть только две причины.

Первая — охотничий трофей. Хотя одно время это было популярно, с тех пор, как Дэш взошёл на трон, охота на единорогов была запрещена. Отрезать рог живому единорогу всегда сопряжено с огромным риском, ведь их магия — одна из самых могущественных в мире.

Но золотой рог… он бесценен.

Особенно учитывая, что он обладал особой силой, превосходящей все остальные.

Им можно убить Дэша.

Владелец золотого рога мог захватить власть и править. Или же снова ввергнуть тринадцать королевств в хаос и войну.

Рипер вздрогнул от воспоминаний, которые хотел бы забыть. Он слишком хорошо помнил войны. Бесконечное соперничество за власть.

Мир достался дорогой ценой. Он был хрупким цветком, который следовало холить и лелеять.

Но кому-то это было не нужно…

Безумцы жаждали войны. Он чувствовал это сердцем.

И если они хотят войны…

То встретятся с Отщепенцами.

Самыми смертоносными ублюдками, когда-либо порождёнными тринадцатью королевствами. Теми, кто стремился их уничтожить.

Они выстояли несмотря на все унижения и удары судьбы. Решительные и несломленные. Готовые жизнь отдать друг за друга.

Прошедшие через ад.

И были более чем готовые пройти его снова, чтобы защитить друг друга.

— Вы хотите войны? Вперёд. Запрягайте лошадей.

Чем больше Танис думала о сделке с Дэшем, тем сильнее росло её раздражение.

Почему он не потребовал её душу вместо свободы?

«Ты её не ценишь».

Что ж, это правда. Но должна ли её свобода стать разменной монетой? Однажды она уже потеряла её — и этого более чем достаточно.

Танис ненавидела, когда кто-то властвовал над ней. Даже в детстве, при дворе отца, ей это давалось нелегко. А во время рабства — стало невыносимым. Каждый день в плену казался вечностью. Шрамы от тех времён остались не только на теле, но и в душе. Она сражалась за свою независимость и поклялась: никто больше не возьмёт её в узду.

И вот снова. Она сама лишила себя свободы. Добровольно.

Воспоминания затопили её, и слёзы выступили на глазах. Всё, через что она прошла, — из-за жадности и жестокости. Из-за тех, кто наслаждался страданиями других, даже если речь шла о собственных сородичах.

А Дэш? Она ничего о нём не знала. Кто он? Разыскиваемый беглец? Врач? Банкир?

Теперь она — часть его жизни. Но зачем она ему?

— Что ты собираешься со мной делать, зверь?

— Что?

— После того, как я восстановлю справедливость… Что ты сделаешь со мной, когда я попаду в твоё королевство?

Дэш фыркнул:

— Поздновато задавать такие вопросы, не находишь?

Она понимала, что он прав, но ей нужно было знать. Понять, почему он запросил такую цену за заклинание.

— Ты собираешься меня продать?

Он заметил скрытую панику в её голосе. Если бы он был таким же садистом, как его отец, то мучил бы её, наслаждаясь её страхом. Возможно, это даже пошло бы ей на пользу — удержало бы от поспешных решений в будущем.

Но, к её счастью, Дэшу не нравилось наблюдать за чужими страданиями. В юности он насытился этим. Вернее, был сыт по горло.

— Это запрещено законом, — ответил он.

— Верно. Но всех ли это останавливает?

— Верховный Король отслеживает таких ублюдков и стирает их с лица земли. Рабство для него неприемлемо.

— Законы не всех удерживают. Откуда мне знать, что ты не один из них?

«Она права», — подумал он. И сам ненавидел тех, кто торговал чужими жизнями. Наслаждался, когда ублюдков ловили и разрывали на куски.

— Успокойся, дракайна. Я не работорговец. Никогда бы так не поступил. Даже с врагами.