— Признаюсь, я польщена, — стыдливо опустила голову и нервно затеребила в руках салфетку.

— Я полагаю, ваш отец не возражает против нашего брака. Но мне важен ваш ответ, леди де Ортес.

Я скрипнула зубами.

Мерзавец! Лжец! Подлец!

— Если ты действительно не против, папа, я не смею идти против твоего решения, — улыбнулась я, посмотрев отцу прямо в глаза. Папа кивнул:

— Я рад, что ты согласна. И действительно считаю, что брак с герцогом сделает тебя… счастливой.

Хищный оскал герцога заставил меня вздрогнуть. Столовую затопило ароматом приторно-сладкого триумфа, который, естественно, чувствовала лишь я.

— Тогда завтра вечером мы едем в столицу, на прием к королю, — с энтузиазмом заговорил герцог. Он приблизился ко мне и положил обжигающую ладонь поверх моей ледяной. — Думаю, Его Величество будет рад за нас и одобрит скорую свадьбу. Ана, мы станем прекрасной парой!

— Не сомневаюсь, ваша светлость.

— Выпишу швею для вас. Моя невеста должна блистать во дворце!

Я кивнула. Герцог словно и не заметил, как я задеревенела рядом с ним. Он упивался тем, что его план удался и теперь весь дрожал от предвкушения. А меня тошнило. От того самого приторно-сладкого аромата, от необходимости строить из себя счастливую обрученную, от страха, который излучал отец.

Де Вилье перекинулся еще парой фраз с моим отцом, а затем поспешил покинуть столовую, на ходу запечатлев поцелуй на тыльной стороне моей ладони. Только после этого я посмотрела на папу и одними губами спросила:

— Получилось?

И облегченно выдохнула, когда отец кивнул.

***

— Леди де Ортес, его светлость спрашивает, через сколько вы будете готовы, — после короткого стука заглянула в мою комнату одна из служанок. Я была уже готова к этому: лежала на кровати в домашнем платье, с мокрым полотенцем на лбу. — Ох, что с вами?

— У меня приступ мигрени, — жалобно простонала я. — Передайте его светлости, что на прием я поехать не смогу. В противном случае не успею оправиться к свадебному торжеству.

С того дня, когда я дала согласие на брак, прошла уже неделя. Естественно, Его Величество король Мардеина дал свое согласие на церемонию, и герцог развил бурную деятельность, чтобы подготовить достойную его титула свадьбу. Сегодня весь день мне пришлось провести за выбором цветов, которые должны были украшать замок. Поэтому ложь про мигрень выглядела максимально естественно.

— Какая беда! — всплеснула руками служанка. — Я принесу вам нюхательную соль и попрошу заварить травяной чай. До отъезда есть еще пара часов…

— Нет, нет, — торопливо откликнулась я и тут же болезненно поморщилась: — Мне нужен отдых. Эти цветы… Их аромат…

— Хорошо, я передам герцогу. И все же принесу чай, с ним сон будет крепче.

— Ладно, — кивнула и застонала, приложив ладонь ко лбу. — И попроси моего отца зайти перед отъездом.

— Я передам, — пискнула служанка и исчезла за дверью. Я прислушалась к удаляющимся шагам и, убедившись в том, что коридор возле моей спальни опустел, вскочила с кровати и бросилась к комоду. Выудила из нижнего ящика сумку с тем минимумом вещей, которого должно было хватить на первое время, и быстро запихнула ее под кровать, где уже ждал своего часа сверток с дорожной одеждой.

Минуты тянулись с удушающей скоростью. Я послушно выпила весь чай, принесенный заботливой служанкой, уверила заглянувшего герцога, что завтра со мной будет все в порядке и примерка свадебного наряда состоится. Решительно отказалась от врача, демонстративно улеглась в кровать и погасила свет, оставив лишь одну свечу на прикроватной тумбочке.

Отец заглянул перед самым отъездом во дворец и нервно одернул праздничный сюртук.

— Ана… — Он замялся, прочистил горло и тихо спросил: — Ты уверена?

— Отступать поздно. Это даст тебе время придумать решение. Только постарайся все же изобразить нужный уровень отчаяния, хорошо?

Я вылезла из-под одеяла, подошла к папе и крепко обняла его. Сердце отца учащенно билось, а меня затопило волной любви, горечи и печали. Стараясь не утонуть в этих эмоциях, я приподнялась на носочках и поцеловала папу, вложив в это прикосновение губ всю свою дочернюю любовь.

— В полночь, Ана, — прошептал отец. А затем извлек из кармана мешочек и вложил его в мою ладонь. — Здесь деньги на первое время. Прошу, будь осторожна, и при первой же возможности пришли письмо.