— Грэг, посмотри на меня, — попросил я, не настаивая, а давая ему время.

Он медлил, потом медленно поднял голову. Глаза у него были красные от слёз, лицо — взволнованное и несчастное.

— Я ничего не понимаю, — сказал я. — Давай начнём с простого. Просто расскажи мне, что происходит. Не утаивай ничего. Всё как есть.

Грэг всхлипнул ещё раз, глубоко вдохнул и выдохнул, как будто набираясь сил перед трудным признанием. Я положил ему руку на плечо, чтобы он знал: я рядом и не брошу.

— Ещё когда я был совсем маленький… — начал он, голос дрогнул, и он прочистил горло, прежде чем продолжить. — С самого раннего детства у меня была способность… видеть сны других людей.

Я молча слушал. Сказать, что это звучало странно — ничего не сказать.

— Я родился не здесь… — он бессознательно ещё сильнее прижался ко мне. — Моя родина — это маленькая деревушка на Восточном Венгене.

Он замолчал на секунду, собираясь с мыслями.

— Когда меня ещё не было на свете, в нашу деревню пришёл Странник. Сначала он казался всем добрым и щедрым. Показал нашим людям много полезных вещей: как быстро разжигать огонь с помощью маленького устройства, как строить дома, чтобы они выдерживали непогоду. Люди ему верили…

Он говорил с такой горечью, будто лично пережил всё это.

— Но добрым он был недолго, — продолжил Грэг и тяжело вздохнул. — Я его никогда не видел. Но мне рассказали: он был моим отцом.

Я нахмурился, но ничего не сказал, давая ему договорить.

— Он хотел быть с моей матерью. Но мама уже была обручена с главой деревни. Тогда Странник пошёл на подлость… — голос мальчика дрогнул. — Он проник в её сны. Манипулировал ею, убеждал, что она его любит…

Лицо Грэга омрачилось. Он с трудом продолжал:

— Жених мамы всё узнал. Но было уже поздно. Когда правда вышла наружу, Странник сбежал, как трус. Исчез, словно его и не было. Только… кое-что он оставил после себя. Меня.

Грэг замолк, обхватив себя руками, словно внезапно продрог.

Я дал ему время прийти в себя, не торопил, просто молча сидел рядом, чтобы он знал — он не один. Положил ладонь ему на плечо и слегка сжал — так, чтобы напомнить о своем присутствии, но не спугнуть.

Мальчишка глубоко вздохнул, набрался сил и продолжил:

— Конечно, я не мог знать свою мать до рождения, — голос его дрогнул, и он на секунду замолчал, будто проверяя, хватит ли сил рассказать дальше. — Но бабушка рассказывала… После той истории она будто сломалась. Жених бросил её, а это только усугубило её страдания.

Я молча кивнул. Иногда слова ни к чему — важнее просто быть рядом.

— С каждым годом всё становилось хуже, — Грэг чуть опустил голову. — Она больше не видела во мне ребёнка. Только напоминание о том человеке… о том, что её разрушило. Постепенно страх и тоска переросли в ненависть. Она могла закричать, едва увидев меня… однажды даже замахнулась. Тогда меня забрали бабушка с дедушкой. Пока я вел себя тихо, мне позволяли жить с ними. Но и это не продлилось долго…

Он провел рукой по волосам и, будто пытаясь вырвать боль вместе с ними, судорожно дернул себя за пряди.

Я не вмешивался. Ему нужно было это выговорить.

— Сначала я даже не понимал, что происходит, — наконец выдохнул он. — Мне казалось, что я просто вижу странные сны. Но потом я понял — это не мои сны. Я как-то… оказывался внутри чужих.

Он нахмурился, будто борясь с воспоминаниями, и добавил:

— Мне тогда ещё никто не рассказывал про моего отца. Я думал, что просто помогаю людям.

— Помогаешь? — уточнил я осторожно. — Ты можешь как-то влиять на их сны?

— Я не совсем понимаю, как объяснить это словами, — он задумался. — Это как… отдалённый звон. Как будто где-то звучит колокол. Чем громче звон — тем больше человек нуждается в помощи. Я не мог игнорировать эти призывы, особенно когда был маленьким. Сейчас… получается чуть лучше.

Интересно. Очень интересно. Я задумался, прикидывая, сколько всего ещё скрыто в этом мире.

— От чего зависит сила этого зова? Ты чувствуешь, когда человеку снится кошмар?

— Да. Но не только тогда, — он чуть пожевал губу, подбирая слова. — Чаще всего это страх, боль, одиночество… Но иногда сон — это важный урок. А моя задача — чуть-чуть подтолкнуть человека, чтобы он сам нашёл выход.

— Дай угадаю, — улыбнулся я и приобнял его за плечи. — Мне ты тоже однажды помог?

— Возможно, — слабо улыбнулся он. — Большинство людей не осознают, что спят. Они верят во всё, что видят. А иногда решение у них прямо перед глазами… Я просто… указывал путь. Аккуратно.