— Сможешь прочитать? — спросила Рита у Шелли.

— Нет. Я могу распознать, что это за шифр, но расшифровать его — увы, нет. Это нужно либо знать код, либо быть настоящим алхимиком… — Шелли вздохнула. — Сет, где же ты, когда так нужен?..

— Байрон сказал, это может нам пригодиться, — пояснил я, аккуратно заворачивая книгу обратно в ткань. — Он как-то пронюхал, что мы хотим поработать с камнями и алхимией. Видимо, решил, что этот фолиант даст нам фору. Надо только дождаться Сета.

— Надеюсь, он скоро вернётся, — пробормотала Шелли, прижавшись ко мне плечом.

— Вернётся, — уверенно сказал я. — Помнишь, что Байрон говорил? Его сёстры скоро прибудут, и он уверен, они помогут во всём разобраться. А Сет — он всегда возвращается. Дом тянет.

— А пока ты можешь готовиться к церемонии, — добавила Рита с тем самым строгим тоном, от которого у меня, кажется, даже спина автоматически выпрямилась.

— Конечно, тренер, — ухмыльнулся я. — Но прошу — этот вечер позволь мне провести со своими прекрасными, неумолимыми женами.

Следующие дни прошли почти по военному расписанию, только вместо сержантов у меня были девушки в ночнушках. Подъём — до рассвета. Медитация. Завтрак. Тренировки. Обед. Домашние дела. Медитация. Ужин. Секс. Сон. Повторить.

Шелли, как заведённая, будила меня ещё в полумраке. Не знаю, как ей это удавалось, но каждый раз я открывал глаза от её лёгкого прикосновения и едва слышного голоса. Потом поднимался на террасу, где с океана тянуло прохладой, и минут двадцать сидел с закрытыми глазами, стараясь поймать то состояние, которое уводило внутрь.

Снова и снова — одна и та же сцена: океан, бескрайний и тёмный. Гонка с огромной рыбой, буря, небо рвётся молниями, а потом — я почти достигаю голоса в глубине, и всё обрывается.

Каждый раз выныривал за секунду до того, как что-то должно было произойти. Будто кто-то нарочно дёргал за поводок.

После медитации Рита не давала расслабиться. Завтрак, и тут же — в зал. Она отнеслась к роли тренера серьёзно, будто я готовился к поединку за трон. Но подбирала нагрузку чётко. Сама не позволяла мне халтурить, но и не добивала. Программа продуманная, выверенная. Я чувствовал, как тело просыпается, набирает силу.

Обедали вместе. Шелли хлопотала, Грэг тараторил без умолку, как радио, — о енотах, еде, своих приключениях, какие звёзды он вчера наблюдал. А я ловил себя на том, что улыбаюсь.

Вечером снова медитация, потом — ужин. Массаж. Секс. Иногда — сразу на полу, не доходя до кровати. Отключался, как убитый, но с каким-то спокойствием внутри. Всё шло своим чередом.

Медвежий угол стал по-настоящему домом. А мои жёны — не просто спутницы. Они были моей опорой, моей стаей. Моей командой.

В один из дней Грэг уговорил меня после обеда пойти вместе с ним в теплицу — сказал, что хочет показать там что-то интересное.

— Тяжело? — спросил он, оглядываясь через плечо. Я сдул прядь волос со лба, чтобы не лезла в глаза, и перехватил щит поудобнее. — А как ты думаешь? — буркнул ему в ответ. Да, я ворчал и психовал, потому что эта штуковина была чертовски тяжёлой. До церемонии оставалось всего два дня, и я решил таскать щит на себе постоянно, а не только во время медитаций. Надо было привыкать.

— Думаю, я бы его вообще с места не сдвинул, — признался Грэг и ловко перепрыгнул через корень дерева. — Осторожно там.

— А я бы уже растянулся тут во весь рост, если бы не твое предупреждение, — усмехнулся я. — Не сравнивай себя с другими, лучше ищи в себе сильные стороны.

Мотивирующая речевка получилась спонтанно — всё из-за какого-то корня.

Грэг задумался над моими словами, и дальше мы шли молча.

Когда наконец добрались до теплицы, я с облегчением опустил щит на землю и позволил себе пару глубоких вдохов.

— Ну что, готов? — спросил Грэг, едва сдерживая переполнявшую его радость.

— Веди, командир, — отдал я ему честь, и мальчик залился довольным смехом.

Он потянул меня за запястье, распахнул дверь, и я, честно, чуть не уронил челюсть на пол.

— Смотри! — возбуждённо закивал он, показывая на ряды нежных побегов, пробивающихся сквозь рыхлую почву. — Они растут!

— Это те самые семена? Так быстро? — я присел, чтобы рассмотреть их поближе. Побеги были похожи на крошечные банановые деревца, а на верхушках уже начали распускаться белые цветочки. — Мы же их только посадили.