— Наслышан, — коротко ответил Корос и чиркнул огнивом.

Лампа вновь осветила комнату, и он увидел девушку лет четырнадцати, худую, нечесаную, одетую в драный хитон. Ее глаза лихорадочно блестели, а движения были суетливыми и какими-то дергаными. Да она же не в себе, — испуганно подумал Корос.

— Чего ты хочешь, царевна? — спросил он, почему-то поверив ей сразу же.

— Я хочу смерти для своей матери и ее мужа, — криво усмехнулась она, и Короса даже передернуло от ее улыбки. Словно одна из эриний, богинь мести, выглянула сейчас из-под личины юной совсем девушки.

— Я не могу дать тебе этого, — ответил ей писец.

— Ты не можешь, а царь Эней может, — зло усмехнулась девчушка. — Я много слышала о нем.

— И зачем бы ему это было нужно? — спокойно спросил Корос. — Царь Эгисф служит ему. Он признал себя сыном моего господина.

— Эгисф служит только сам себе, — презрительно ответила Электра.

— Так делают многие басилеи, госпожа, — возразил ей Корос.

— А если я тебе скажу, что они с моей матерью хотят убить твоего царя? — подбоченилась Электра.

— Я тебе не поверю, — спокойно ответил Корос, сердце которого едва не выпрыгнуло из груди.

— Ха! — насмешливо ткнула Электра пальцем. — Они только что спорили об этом. Я сама это слышала. Ты наполовину прав. Эгисф пока этого не хочет, но матушка моя его уломает. Будь уверен. Она на редкость упрямая сука. Я могу передать каждое слово из их разговора. Твой царь приплывет на Сифнос с малой свитой. Будь уверен, его там будет ждать сотня воинов, не меньше. Даже если Эгисф не согласится, то она сама это устроит. Микенами правит не царь, а царица. Тут это знает каждая рабыня.

— Чего ты хочешь за свою помощь, царевна? — спокойно ответил Корос.

— Мести, — ледяным тоном отчеканила девчонка. — Мести и возвращения моего брата. Орест прячется, а люди Эгисфа ищут его по всем известным землям. Брата убьют, если твой царь его не спасет. А меня скоро выдадут замуж за простого крестьянина…

И царевна горько заплакала, вздрагивая худенькими плечиками. Корос смотрел на нее с жалостью и напряженно думал. Госпожа Кассандра послала его сюда, чтобы учинить какое-то странное действие, называемое провокацией. Он отработал все так, как было ему приказано. До последнего слова и до малейшей интонации. И он только сейчас понял, что госпожа имела в виду. Сонная поначалу жизнь гигантского дворца забурлила подобно кипящему котлу. А ведь у него на пути еще несколько городов-дворцов. Аргос, Спарта, Амиклы, Пилос… Неужели везде будет так же, как здесь?

Год 2 от основания храма. Месяц девятый, Дивонисион, богу виноделия посвященный. Северное побережье Египта.

Чудовищная орда из сотен кораблей растянулась на несколько дней пути. Рапану и не знал, что Великое море дало приют такому количеству народа. Кипр, Лукка, Арцава, Тархунтасса, Амурру и прочие земли выбросили из своей утробы множество тех, кто искал новой жизни. Эта сила копилась давно, и она все равно прорвалась бы огненным смерчем, как это случилось несколько лет назад. Некуда им больше идти, кроме Египта. Его величество фараон в битве при Джахи(2) разбил «живущих на кораблях», но их пыл это не остудило. Во-первых, погибло не так-то уж и много, а во-вторых, за эти годы с севера и запада приплыли еще тысячи голодных, злых и небитых. Они хотели земли, воды и добычи. Именно этот народ и собрался в Уллазе, придя туда на зазывания купцов. Впрочем, кое-кто ждать не стал и поплыл в Египет самостоятельно. Так поступили те, кого вышибли с Кипра войска царя Энея. Они не стали делать лишний крюк и направили свои корабли на юг, туда, где изливает в море воды Нила бессмертный Хапи(3).

Рапану плыл не один. С ним на корабле шел незаметный писец из канцелярии чати, щуплый египтянин, который смотрел на окружающий его варварский мир с нескрываемым презрением и с тщательно скрываемым интересом. Для уроженца Черной Земли долгое плавание по морю сродни полету в небе. Оно случается примерно так же часто. Настоящий египтянин привык видеть Нил каждую минуту своей жизни, а если он его не видел, то начинал впадать в тоску и уныние, будучи разлучен со своим богом. Те писцы и воины, что служили в земле Речену(4), тосковали сильно и приносили жертвы бессмертным, мечтая отправиться в Страну возлюбленную, когда истечет назначенный им срок службы.

Родители писца, отправленного в это плавание, не отличались особенной фантазией, иначе уж точно придумали бы сыну иное имя. Сети, данный богом Сетом, так назвали они своего отпрыска, которому самой судьбой уготовано служить в канцелярии. Так делали десятки поколений его предков, а потому и для него не мог быть уготован иной жребий. Тем не менее, имя своему сыну они почему-то дали воинское, потому как богу Хаоса поклоняются лишь те, кто льет чужую кровь, а не чернила.

Для писца подобное поручение было назначено в виде наказание за проступок. Только вот за какой, он не признавался нипочем, как ни пытался Рапану сблизиться с ним. Египтянин отделывался односложными ответами, да и те выдавал скупо, словно нехотя. Ему отведена роль в самом конце. Он должен привести корабль в нужный рукав, и точно к назначенному месту. Его величество повелел морских разбойников истребить до последнего человека, а для этого они должны углубиться в тростниковые заросли Дельты. Ловушка захлопнется, а воины Та-Мери исполнят свой долг так, как велят им боги.

Каждый день египтянин шел на нос корабля, ставил перед собой женскую фигурку с львиной головой и тянул какой-нибудь заунывный гимн. Что-то вроде этого:

Приветствую тебя, Сехмет, Госпожа Ужаса!

Великая Львица, чей рёв потрясает небеса!

Дочь Ра, Пламенем Ока его пылающая!

Та, чьи когти разрывают мятежные сердца.

Ты — Гроза Врагов, Чей Гнев Сжигает Земли!

Твоё дыхание — ураган огня,

Твой взор — стрела, пронзающая тьму!

Ты — Та, Кто Сеет Ужас в Странах Варваров!