Минута, вторая, и верхнем правом углу снова вспыхивает фиолетовый фонарик. Чтобы не смотреть на последние секунды гномов, я открыл систему, и стал изучать то, что она мне прислала.

— 'ОГО! — обрадовался я. Оказывается система зачла мне гибель гномов. И я с тринадцатого уровня перепрыгнул на восемнадцатый! — Видимо среди них было много сильных гномов! — Однако, это было ещё не всё, что пришло от системы. И я открыл следующее сообщение.

«Ужас! Снова минус обаяние!» — я не знал, сколько у меня единиц этой характеристики, но меньше чем за полчаса я лишился 3 единиц!

Мне стало интересно, а что будет если я сниму артефактные кольцо, дарующее мне харизму+ 2 единицы.

— Кстати, что с поисками Брайна? — снимая кольцо, спросил я.

Я заметил, что мимика лица брата начала меняться в худшую сторону.

— А тебе какое дело? — чуть ли не выплюнув, спросил он. — Ты вообще кто такой, чтобы требовать у меня отчёт, а? — Я быстро вернул кольцо на место. Лицо брата изменилось со злобного, на нейтральное. — Прости, Анд, кажется, я сказал лишнего. Сам не понимаю, что на меня нашло.

— Ничего страшного, — ответил я. — Тяжелый день.

Брат отошёл от меня. Кажется, он пытался понять, что с ним произошло, тогда как я погрузился в свои тяжелые мысли.

Две партии гномов ждали своей очереди на помост.

— «Плохо. ОЧЕНЬ ПЛОХО!» — если ничего не изменится, то это минимум минус две единицы от обаяния. После проведённого эксперимента над братом я уверен, что большинство, если не все люди, начнут относиться ко мне очень плохо. И это при том, что Миша был дружелюбнее остальных.

— Миш, — позвал я брата.

Брат повернулся ко мне.

— Ты что-то хотел?

— Слушай, можешь меня подменить?

Миша наклонил голову на бок.

— Давай. Мне несложно, — словно мы говорим о пустяке, ответил он.

— Спасибо, — сказал я.

Когда брат опустил рычаг, отец заметил, что мы поменялись. Но по его холодному выражению лица было сложно понять, как он к этому отнёсся.

Наконец-то дошла очередь до последних гномов, среди которых был тот, что разменял свою жизнь на жизнь сына.

— Видит Арес, — сказал Бастиан, когда гном проходил мимо него к своему месту, — если над тобой ещё раз порвётся верёвка, я лично открою портал на твою родину и отсыплю столько золота, сколько ты весишь!

На лице гнома промелькнула мимолётная улыбка. Из толпы послышались крики.

— Ставлю пять медяков, что верёвка не порвётся.

— Ставлю серебряный, что она порвётся!

Как я уже говорил, для здешних людей казнь была увеселительным представлением. И когда гномы повисли на верёвках, люди начали скандировать.

— Рвись… рвись… рвись…

Краем глаза я заметил, что молодой гном тоже шевелит губами, повторяя словно молитву «рвись, рвись же».

Но чуда не произошло. Вскоре все гномы безвольно повисли на верёвках. И по толпе пронесся вздох разочарования. А молодой гном повалился на колени и разрыдался.

В какой-то степени мне было его жаль. Однако, не стило забывать, что гномы пришли к нам творить зло! И сотворили его, убив наших воинов. Так что по большому счёту те, кто сегодня умерли, получили по заслугам.

Больше оставаться смысла не было. Пока улицы не заполонили толпы возвращающихся по домам людей, я постарался первым покинуть центральную площадь.

Что же касалось выжившего гнома, то меня не оставили равнодушным слова Мишеля. Всего на миг я представил, как спускаю курок, и автоматная очередь врезается в молодого гнома, и я покрылся холодной испариной.

Поэтому я решил, что и так не малую роль сыграл в судьбе Брайна. Когда тот пришлёт мне сову, обратно ей же я сообщу про сегодняшний случай. А дальше пускай он сам решает проблему. Справится — молодец. Нет, значит такой шпион-слуга мне нафиг не сдался. Хотя вру, будет обидно, что все мои старания с побегом окажутся напрасны.

Но и хладнокровно убить мальца я не смогу. Дело не только в том, что система может по-своему истолковать это действие. А в том, что гном был, по сути, ещё ребёнком. И мне его было банально жаль.

— Где граф? — спросил я у встречающего меня на пороге Планше.

— Он и князь Гром ожидают Вашего батюшку, чтобы проститься. После чего отправятся домой.

— Планше, ты не ответил, где именно они ожидают отца?

— В гостевой, — слегка поклонившись ответил Планше. Причём я заметил, что он смотрит на меня иначе, хоть и с почтением, но без уважения.