— Да, это так, сэр, — согласился он. — Но дело в том, что как минимум один из слуг мог желать смерти господину графу. Три дня назад, ваша светлость, его сиятельство обнаружил пропажу серебряной табакерки из своей коллекции. И он был намерен обратиться в полицию, дабы отыскать вора.

— Вот как? — хмыкнул я. Похоже, я слишком рано сузил круг подозреваемых. — Ну что же, сэр, в таком случае расскажите мне об этом поподробнее.

Дорогие читатели! Извините за перерыв в выкладке. Находилась в поездке, не было возможности работать с текстом. И прошу прощения за то, что сегодня не смогу ответить на комментарии.

Я смотрела на расплывающиеся перед глазами строки и ощущала дикий страх.

Кто-то видел меня входящей в спальню Джейкоба! Должно быть, не случайно мне почудилось, что в гардеробной в ту ночь кто-то был. Но был ли этот кто-то убийцей?

Я была склонна думать, что нет. Иначе зачем бы ему было мне писать? Это же риск и немалый.

— Ваше сиятельство, вы будете завтракать в столовой или подать вам завтрак сюда?

Я вздрогнула от голоса Джуди. Я даже не заметила, как она вошла в комнату.

Обычно я завтракала в столовой зале, но сейчас я ни за что не решилась бы выйти к свекрови и герцогу Стенфорду. Я не смогла бы скрыть то смятение, в котором сейчас пребывала.

Уже через десять минут горничная принесла мне поднос с завтраком. Яичница с беконом и ванильные булочки. Это было именно то, что я люблю, но сейчас у меня совершенно не было аппетита.

Джуди спросила, не нужно ли мне чего-то еще, и я покачала головой, попросив девушку прийти через полчаса, чтобы сделать мне прическу. А когда она удалилась, я попыталась привести свои мысли в порядок.

Снова взяла в руки записку и стала изучать и текст, и почерк. Впрочем, оценить особенности почерка тут было трудно, все слова были написаны печатными буквами. И знаки препинания отсутствовали напрочь.

Скорее всего, это было свидетельством того, что написавший это человек был из числа прислуги. Но, что было тоже вполне возможно, это был лишь способ создать видимость не вполне грамотного человека.

И всё-таки я склонялась к первой версии. Если это были не слуги, то значит, Кросби. А зачем бы им это делать?

Разве что только кто-то из них пытается меня напугать и заставить совершить ошибку. Тогда этот кто-то должен быть уверен, что именно я и есть убийца.

А может быть, это сам Стенфорд? Отличная метода ведения расследования — разослать всем подозреваемым подобные письма и ждать, кто из них отреагирует на это. И всё-таки я надеялась, что он, будучи джентльменом, до такого не опустится. Но поскольку я всё равно пока не могла определить, кто именно написал эту записку, мне следовало сосредоточиться на другом вопросе — как я должна поступить?

Если меня просто провоцировали, то самое лучшее, что я могла сделать — это показать записку герцогу. А дальше уже его задачей будет вычислить того, кто ее написал.

И всё-таки что-то удерживало меня от этого шага. Мне было страшно дать в руки и его светлости, и семейству Кросби самую весомую улику против меня — тот факт, что я была на месте преступления примерно в то время, когда оно могло быть совершено. Ведь если записку написал тот, кто действительно меня видел, то он заявит это и полиции. И как я смогу доказать, что не убивала Джейкоба? Наверняка леди Розмари задействует все свои связи, чтобы суд признал виновной именно меня.

Я понимала, что веду себя глупо. Мне с самого начала следовало рассказать всю правду его светлости — и о том, что я была в комнате мужа в ту ночь, и о том, что кристалл, в котором была запечатана моя магия, исчез. И наверно, именно это мне и придется сделать, когда он начнет задавать мне вопросы. Но пока я вела себя как трусливый заяц. Я не могла преодолеть свой страх перед ним.

Хотя в тех детективах, которые я читала, именно с этого всё и начиналось. Но даже понимая это, я не могла заставить себя признаться.

Я не знала, что мне следует сделать, и это сводило меня с ума. Одно я знала точно — я всё равно не смогу выполнить требование анонима, даже если бы захотела это сделать. Потому что у меня не было той суммы, которая была указана в письме.

Сто фунтов были для меня немыслимыми средствами, и я никогда не держала в руках таких денег. Моя семья была бедна, но даже став леди Кросби, я отнюдь не разбогатела. Да, у меня были достойные графини наряды и драгоценности, но все они оплачивались моим мужем, который давал мне деньги лишь на карманные расходы. И в моей сумочке сейчас лежали лишь пара соверенов да несколько шиллингов. Такая сумма вряд ли устроит шантажиста.