— Что вы делали в спальне вашего мужа, миледи?

— Что? — она посмотрела на меня с изумлением. — Нет, я вовсе там не была. Инспектор Мэдисон ведь запер ее на ключ.

Да, это было так. Мэдисон сказал об этом и мне. Но я совсем не удивился бы, окажись у супруги графа Кросби другой ключ от этой комнаты.

— Я ходила в гардеробную, — сочла нужным пояснить она. — Хотела убедиться, что моя горничная привела в порядок черное платье из крепа. Его отделка нуждалась в починке.

Конечно, другого времени, чтобы проверить это, у нее не нашлось! Но сейчас я предпочел сделать вид, что поверил ей, и заметил, что, когда я не стал задавать дополнительных вопросов, она с облегчением вздохнула.

— Но разве вам не страшно выходить из комнаты, миледи, зная, что убийца вашего мужа разгуливает по дому?

Ей могло быть не страшно в одном только случае — если она убила его сама.

Она вздрогнула и поплотнее закуталась в шаль, которая была наброшена на ее плечи. Но дрожала ли она от страха или от холода, сказать было трудно.

Впрочем, спустя мгновение я вздрогнул уже и сам — когда откуда-то сверху донеслись странные звуки, похожие на завывание ветра или волчий вой. А вот леди Кэтрин при этом всего лишь улыбнулась.

— Надеюсь, это ветер, миледи?

— Нет-нет, ваша светлость! Это четвертый граф Кросби. Он любит петь по ночам.

Еще полчаса назад я счел бы ее слова полной бессмыслицей. Но сейчас я мигом соотнес их с тем странным джентльменом, с которым встретился несколько минут назад.

— Значит, это четвертый граф разгуливает здесь по коридорам? — уточнил я.

— Да, — подтвердила она и нахмурилась. — Не хотите ли вы сказать, что тоже видели его? Обычно он бывает нелюдим и не показывается гостям. Говорят, он умер от тоски полторы сотни лет назад.

— Должно быть, я вызвал у него доверие. Но хотел бы заметить, миледи, что куда больше меня интересует не четвертый, а десятый граф Кросби. Есть ли у вас предположение, кто мог его убить? Ведь вы же наверняка понимаете, что этого не мог сделать никто из посторонних.

Она снова напряглась, и свеча в ее руке опять задрожала.

— Нет, сэр! Мне трудно представить, что на это решился кто-то из обитателей этого дома. И разве все прочие версии вы уже исключили? Это мог быть вор, который пробрался в комнату моего мужа, надеясь, что тот спит.

— Двери дома были заперты, миледи! — напомнил я. — Одна из них была закрыта на засов, а в замочную скважину другой был вставлен ключ изнутри. А это исключает всякую возможность проникновения извне.

— Вовсе нет, ваша светлость! — вдруг воскликнула она. — И вы как опытный сыщик должны бы это понимать! Существует множество способов создать иллюзию того, что дверь была заперта изнутри. Да в одной только книге «Некоторые наставления для следователей и полицейских, или Криминалистические заметки» таких способов приведено как минимум три! Надеюсь, сэр, вы хоть раз читали эту книгу?

Мне ужасно хотелось рассмеяться, но, пожалуй, это было бы неуместно. А потому я ограничился лишь тем, что позволил себе улыбнуться.

— Скажу вам более, миледи — я ее написал!

И как я могла об этом не подумать? Я знала эту книгу почти наизусть, как знала и фамилию ее автора — М.К. Стенфорд. Но мне и в голову не пришло соотнести ее с человеком, который прибыл в наш дом вести расследование. Разве могла я подумать, что одна из самых знатных персон страны пишет пособия для сыщиков?

И теперь я совсем перестала понимать, как именно мне стоит к нему относиться. К М.К. Стенфорду я испытывала обожание с тех самых пор, как прочитала его книгу. Он так доступно даже для такого дилетанта, как я, и при этом так цельно излагал в ней сложные вещи, что я не могла не восхититься.

А вот доверять главе Королевской службе сыска я не имела ни малейших причин. Он сразу отнесся ко мне с предубеждением и разве было странно, что я ответила ему тем же? Но вот тот факт, что я поставила под сомнение его профессиональные качества, мне следовало пересмотреть в силу открывшегося только что обстоятельства.

— Весьма польщен, что вы читали мою книгу, — меж тем улыбнулся он. — Хотя, признаться, я нахожу такое чтение весьма странным для дамы.

Он улыбался, но только губами, потому что даже в царившем в коридоре полумраке мне был виден холод в его взгляде. И мне стало не по себе от мысли, что он мог увязать мое увлечение такой литературой и недавнее убийство. Но даже если он так и подумал, то вслух этого не сказал.

— Ну а поскольку мы выяснили, миледи, что мне известны все существующие способы создать иллюзию закрытой изнутри двери, быть может, теперь вы поверите мне, что ни один из них не был использован в Кросби-холле?