Мирослава холодно на него взглянула, тут же обретя душевное равновесие. Она не позволяла мужчинам подобные вольности и не даст этому случиться впредь. Она ожидала, что в селе нравы будут достаточно строгие, но, кажется, везде есть исключения.

— Ты меня услышал, а если нет, то я тебе лично потом повторю, — усталым голосом подчеркнул Мстислав.

Ииро с готовностью кивнул, но пронять его было решительно невозможно — он продолжал стрелять глазками в сторону Мирославы, изворачиваясь так, чтобы не мешал сидящий перед ним сосед.

— По мою правую руку сидит Раймо, ты с ним уже познакомились. За ним идёт Эрно, — продолжил представлять Вяземский, указывая на немного высокомерного мужчину в очках, который поздоровался кивком головы. — А рядом с ним Линнель. И сильно не удивляйся такому выбору имён — родители нарекают детей особенными финскими именами со смыслом, чтобы подарить им желаемую судьбу. Обычно чужакам мы не называем своих личных имён, но раз я назвал, то и их скрывать не вижу смысла. — Мстислав спокойно пожал плечами, как бы говоря, что ничего не поделаешь.

Линнель широко и, как показалось Мирославе, ободряюще улыбнулся, и она не смогла удержаться от ответной улыбки. Он ей показался самым безобидным из всех и выглядел несколько неуместно в подобной компании — тоже высокий, как и Эрно, но гораздо более худой и изящный. Она подумала, что Линнель был один из самых красивых мужчин, которых она когда-либо видела.

— Рада со всеми познакомиться. Надеюсь, что наше сотрудничество будет приятным, — произнесла она, радуясь отсутствию дрожи в голосе.

Ответить ей не успели, потому что распахнулась входная дверь в кабинет, и все взгляды устремились на вошедшую вещунью.

Мирослава ожидала, что это будет женщина в возрасте, но перед ней предстала девушка лет на пять старше её самой. Выглядела она так же, как и большинство местных, которых Мирослава видела на улице: в длинном платье, с подвязанным на талии поясом с длинной ниточкой и прибранными в причёску двумя косами, но все же расшитые по подолу платья нити казались ярче, волосы гуще и непослушнее, взгляд пронзительнее и свирепее. А зазвучавший тут же голос был как будто увереннее и громче, чем положено, и вся она была заметной и как будто непокорной.

Мирославе она сразу понравилась.

— Мстислав, славно, что ты так хорошо перевоспитал своих мальчиков — они стали очень послушными, — довольно промурлыкала вещунья грудным голосом.

Все, кроме Раймо и Вяземского, поморщились и сжали челюсти, недовольно глядя на женщину. Та ответила весёлым, утробным смехом. Мирослава уставилась на неё ещё пристальнее. Как-то не так она представляла себе деревенскую вещунью.

— О, вот и ты, — обратилась она внезапно к ней, подступая ближе и хватая за руку. — Ты-то и была нужна.

Вещунья произнесла последнюю фразу тихо и вкрадчиво, пристально вглядываясь в глаза Мирославе. Она в ответ столь же внимательно изучала женщину, ради которой, возможно, и проделала весь этот долгий путь.

— Моё имя Ингрид. Я деревенская вещунья, но не путай меня со священником или этим дряхлым колдуном — я не общаюсь ни с высшими силами, ни с мёртвыми. Я лишь иногда предсказываю будущее, — томным голосом проговорила она.

— Приятно познакомиться, госпожа. Меня зовут Мирослава, я репортёр из столицы и прибыла сюда, чтобы разузнать…

— Да-да-да, — перебила её Ингрид. — Я знаю, что ты скажешь: эту сцену я видела вчера во сне.

В кабинете повисла выжидательная тишина.

— Может, ты видела что-то ещё, вещунья? — вежливо поинтересовался Мстислав.

— Да, — с улыбкой обернулась она, так и не отпуская руки Мирослава. — Скоро вам сообщат ещё об одном убийстве, но я собрала вас всех здесь не для этого.

— Что может быть важнее жизни людей? — возмутился Ииро, встревая в беседу и поднимаясь на ноги. — Шеф, сколько можно слушать эту сумасшедшую? Почему она раньше не сказала о том, что произойдёт убийство?

Мирослава почему-то ожидала, что тот осадит Ииро, но он промолчал и мрачным взглядом уставился на вещунью. Та совсем не выглядела задетой.

— Мальчик мой, — ласково начала она, обращаясь к Ииро. — Повторяю специально для тебя: чем дальше ты пытаешься убежать от предначертанного, тем быстрее его достигнешь. Я не сопротивляюсь своим видениям, потому что я их проводник в этом мире. То, что ко мне приходит — я несу народу. Знание не даёт мне право препятствовать или менять то, чему суждено сбыться. На всё ваша воля.