— Ладно, хватит, — прервал их пререкания Мстислав.

Он задумчиво поглаживал бороду, а когда Мирослава вскинула бровь, поторапливая, пожал плечами.

— Даже не знаю, что сказать. Я слишком часто в последние дни подбираю слова, но толку от этого никакого в итоге. Поэтому давай сделаем проще. Если ты поделишься хоть с кем-то тем, что увидишь через несколько минут, то вряд ли кто-то тебе поверит, но мы можем об этом узнать, и это не приведёт ни к чему хорошему.

— Это угроза? — свистящим шёпотом уточнила Мирослава. — Вы здесь с ума посходили, что ли?

Линнель отвёл взгляд, а Эрно равнодушно пожал плечами. Вяземский почесал бровь, находясь при этом в безрадостном настроении, но всё же попытался продолжить настаивать.

— Я просто хочу, чтобы ты поняла всю важность того, чему станешь свидетельницей. И не стала описывать это ни вслух, ни на бумаге.

— Мы всё ещё делаем вид, что верим её словам о том, что она репортёрша? — осведомился Эрно, а затем недовольно охнул, получив под рёбра от Линнеля. — А что? Госпожа Вишневская должна знать, что мы бы не стали ей так доверять, если бы не заверения вещуньи, которая сказала, что ей необходимо быть с нами заодно. Она, вообще-то, нас обманула!

— Вы сами-то не особо откровенны, — проворчала она, слегка смутившись из-за высказанной прямо претензии.

— А мы другого не обещали, — парировал Эрно.

Вяземский прикрыл глаза и громко выдохнул через рот, привлекая этим к себе внимание. Мстислава мимоходом подумала, что ему стоило бы уже привыкнуть к такой обстановке вокруг.

— Мы договорились? — спокойно уточнил он.

— Конечно! — громче, чем следовало бы, произнесла она, обходя их и первой выходя на берег.

Она остолбенела, позабыв о своём раздражении, зачарованная открывшимся перед ней видом.

Озеро, казалось, не имело границ и распространяло своё влияние повсюду в обозримом пространстве. Несмотря на свою обманчивую бескрайность, оно не подавляло и не выглядело опасным. Мирослава сделала шаг вперёд, не способная оторвать взгляд от сияющей на солнце поверхности, которая манила её. Она не могла, да и не хотела оглядеться, чтобы внимательнее присмотреться к раскидистым красивым ивам, которые её взгляд при беглом первичном осмотре захватил, на крупные камни, отполированные до блеска любителями рассиживаться, любуюсь блистательностью озера.

— Мирослава? — сумела расслышать она.

Она рассеянно перевела взгляд на окликнувшего её Мстислава, который обеспокоенно стоял рядом.

— Всё хорошо?

— Конечно.

Мирослава сделала ещё несколько шагов вперёд, прежде чем заметила, что Эрно и Линнель уже расположись возле кромки воды и что-то бормочат над её поверхностью. Она приложила усилие и разобрала:

— Хозяин озера, прими эти скромные дары и выгляни к нам, чтобы поболтать.

Потом они засунули руки в карманы, вытащили оттуда уже знакомые Мирославе платки, а затем кинули в воду несколько пирожков, которые вместо того, чтобы сразу пойти на дно, несколько долгих мгновений плавали над поверхностью и только потом стали медленно уходить вниз.

Заколдованность видом воды исчезло из сознания Мирославы, сменившись любопытством и лихорадочным волнением.

— Что теперь? — полюбопытствовала она, обернувшись к задумчивому Вяземскому.

— Ждать, когда он соизволит появиться, — отозвался он немного скучающим тоном.

— Шеф, не следует в таком тоне отзываться о хозяине озера, — укоризненно произнёс Линнель.

— А ему не следует забирать половину улова у рыбаков, когда он соизволит находиться не в духе, — ворчливо ответил он.

— Так вы им не поможете.

Мстислав поморщился, но кивнул. Потом он молча уселся на песок в ожидании. С этой стороны солнце светило прямо в лицо, но если спрятаться под покровительство деревьев, то из тени можно было бы любоваться озером без того, чтобы покрыться загаром. Мирослава рисковать больше не собиралась, поэтому старательно отводила взгляд от водной глади, так её манившей, а потом и вовсе уселась рядом с Вяземским.

— С тобой что-то не так с тех пор, как ты узнала о хозяине озера, — спокойно, словно ничего странного в его словах нет, произнёс он после минутного молчания.

Она-то рассчитывала, подсаживаясь к нему, либо на его нелюбовь к разговорам, либо на то, что ему хватит такта промолчать! Чувствуя необъяснимую обиду из-за проявляемого ранее им недоверия, она ответила строгим голосом:

— Я не готова вести с тобой такие разговоры. Тем более здесь.

— Почему?

— Ты мне не нравишься.

— Я совсем не удивлён, но хранить секреты я все же умею.

Мирослава почему-то в этом не сомневалась. Она, не мигая, уставилась на спины парней, а затем сдалась и едва слышно прошептала: