В памяти всплыли недавние, совсем не радужные воспоминания, когда, объявив умалишенной и спеленав смирительной рубашкой, меня вывели через огромные деревянные двери. Я помнила и эти широкие каменные ступени, что вели меня к траурно-черной карете. Я вздрогнула, прогоняя от себя неприятные воспоминания, но очарование момента было упущено.

Приподняв изрядно поврежденные огнем юбки запыленного платья, белобрысая маркиза, почти повиснув на руке виконта, поднималась по этим ступеням, спеша привести себя в порядок и отдохнуть.

Я же, оглянувшись на направившихся в сторону конюшни солдат, повернула Орлика туда же.

– Демиан! – я остановила коня, оборачиваясь. У основания лестницы стоял герцог и хмуро смотрел на меня.

Ну что опять я не так сделала?! – так и хотелось мне воскликнуть. Я очень устала и мечтала забиться куда-нибудь в сено да поспать немного. А самое главное, чтобы меня никто не трогал хотя бы один час. Но не с моей удачей, так сказать.

– Пойдем со мной! Отдохнешь в замке.

Я замерла, открывая и закрывая от удивления рот. По сути, я обыкновенный солдат, хоть и на побегушках, а меня в замок приглашают! Чудеса. Вдруг подумалось о горячей ванне с душистой пеной, но такое вряд ли положено простому солдату.

Радостно кивнув, я указала герцогу на Орлика, а потом на конюшню, давая понять, что сначала мне нужно моего коня поставить на отдых.

– Оставь его здесь. Я сейчас распоряжусь, чтобы твоего коня забрали, почистили и накормили, - несмотря на привычно сведенные брови, в голосе мужчины слышалось удовлетворение. Думаю, это вызвано поимкой трех «языков».

Я соскочила с лошади и, потрепав верного друга за холку, прошептала ему в ухо, что скоро его покормят.

– Ты что сейчас сделал? – напряженный голос герцога говорил о том, что он видел, как я разговаривала с конём.

Меня бросило в жар. Один удар сердца, и вот уже покерфейс привычно прячет мысли и чувства за невозмутимым выражением моего лица. Я поворачиваюсь к герцогу и медленным плавным движением шлю ему воздушный поцелуй. Глаза герцога удивленно расширяются, а вслед за этим я слышу вежливое покашливание.

– Друзья мои! Я все прекрасно понимаю, но зачем это делать здесь, на людях? – я подняла голову. На верхней площадке лестницы стоял и довольно улыбался во весь рот виконт Грейсток, самый первый сплетник в округе.

Герцог сжал челюсти и, чуть не испепелив меня взглядом, махнул рукой в сторону огромной входной двери.

Чмокнув Орлика в морду, я запрыгала по ступеням, не желая вызвать еще больший гнев своего командира.

– Попроси любого слугу отвести тебя в свободную комнату прислуги! Скажешь, что герцог распорядился! – рассеянно донеслось мне вслед. Я хмыкнула. Герцог, похоже, забыл, что я не смогу самостоятельно обратиться к кому бы то ни было.

Высоченную двустворчатую дверь мне, к счастью, самой не пришлось открывать. Два крепких молодца распахнули ее передо мною с такими покерфейсами на лицах, папочка бы обзавидовался!

Войдя в прохладный вестибюль, или как это называется во дворцах и замках, вопреки ожиданию, никого вроде камердинера не увидела. Логично предположив, что слуг в этом замке предостаточно, решила идти вперед, пока хоть кого-то не встречу.

Широкий, как автострада, коридор впечатлил меня неимоверно! Тогда, когда меня вели связанной к черному экипажу, я почти ничего не замечала, не до того было. Но сейчас меня просто поражали своей красотой и канделябры на высоких подставках у стен, и расписные своды потолков, и высокие напольные вазоны тонкой работы, мерцающие перламутром. Да уж, как говорится: «Красиво жить не запретишь!»

Замок словно вымер. Я уже почти дошла до конца длиннющего коридора, минуя множество его ответвлений, как наконец услышала за одной из дверей голоса. Кажется, два принадлежали мужчинам, и один женщине. Я как раз проходила мимо, когда дверь неожиданно распахнулась, и из нее вышла высокая красивая блондинка.

Я аж мысленно ахнула от восторга, разглядывая это необыкновенное чудо. Девушка была в пышном, похожем на облако, голубом платье, щедро украшенном жемчужинами. Ее мраморной белизны плечи были оголены, и по ним струились белокурые локоны до талии. Лицо красавицы казалось слишком правильным, слишком идеальным, что на миг мне даже померещилось, что это манекен, если бы не нарушившие вдруг симметрию ее идеального лица нахмуренные брови и гневно сверкнувшие голубые глаза.

Заметив мой взгляд, красавица горделиво вздернула свой точеный носик и процедила:

– Что вылупился, болван? Тебе кто разрешал на меня смотреть? Почему вообще герцог позволяет своим слугам шататься без дела? – не дождавшись от меня ответа, девушка окинула меня презрительным взглядом и брезгливо сморщила аккуратный носик. – Думаешь, имея смазливую мордашку, ты будешь в этом доме на особом положении? Гадость какая! Как только я стану хозяйкой в этом доме, ты каждый день будешь порот на конюшне.