Он выпрямился, глядя на меня неверящими зелеными глазами. Я протянула к нему руки ладонями вверх.

— Ты можешь вытащить меня из Академии, я знаю. Можешь на время спрятать. Забери меня отсюда. Калеб, прошу тебя, пойдем со мной. Прямо сейчас.

На его лице промелькнуло такое искреннее удивление, такое паническое недоверие, будто ему только что сказали, что Империя перестала существовать, а за окном больше ничего нет.

Внутри у меня все оборвалось и рухнуло в пустоту. Как же наивно было полагать, что Калеб и в самом деле выберет меня.

Меня. А не драконов. Не свой вид. Не свою кровь.

Что бы он там ни подумал, он явно не поверил в мою готовность сотрудничать. Калеб приоткрыл рот, но медлил с ответом, отчего мне становилось только страшнее. Я вдруг поняла, что могла ошибиться в нем гораздо сильнее, чем предполагала. В конце концов, что мешало ему тут же сделать так, чтобы меня забрали из Академии и заперли в какой-нибудь темнице, как и обещали. Я ведь призналась в своем желании сбежать.

— Эби… — начал он охрипшим голосом.

Я мысленно взмолилась Лихти, чтобы он не продолжал. Не хочу знать. Не хочу ничего знать!

Что-то с треском влетело в дверь комнаты. От грохота у меня едва не заложило уши. Калеб дернул меня к себе, я соскользнула с подоконника и оказалась прижатой к его груди.

В коридоре раздавались приглушенные хлопки — отдаленные, но приближающиеся.

— Это что — взрывы? — опешила я.

— Нет, — отозвался Калеб, но выпускать меня из рук даже не подумал. — Но заклинания точно боевые.

И тут я как никогда прежде осознала другое: за мной действительно пришли и… их было много. Где-то в Академии шел бой.

Дверь распахнулась. Я от неожиданности взвизгнула, вжимаясь в Калеба. В комнату ввалился Шейн, с деловым взглядом осмотрел ее, а потом удовлетворенно кивнул.

— Что там? — спросил Калеб.

— Не знаю, — бросил Шейн.

Мне показалось, что Калеб вздрогнул. Я задрала голову, чтобы увидеть его лицо. Нет, не напуганное, скорее такое же неверящее, как несколько минут назад во время моего предложения.

— Ты… не знаешь? — уточнил он — и осекся.

Я повернулась к Шейну. Странная реакция. Он что, должен знать все?

Он должен знать любого врага, догадалась я. Телохранитель наследника престола не мог быть простым человеком. Кем бы он ни был, ему доверяли жизнь — возможно, самую важную жизнь в Империи. Кому, как не ему, знать, от чего ее защищать.

Шейн скривился, как от пощечины. Видимо, его и самого не радовал такой порядок дел.

— Я бы сказал, что они из Тайного совета, — помедлив, решил он. — Но…

— Но какого Шатти делать здесь Тайному совету, — закончил за него Калеб.

Шейн кивнул.

— Столкновение больше не тайна. Не тот масштаб. Силы уже подтягиваются. Дайс руководит. Оставайтесь здесь.

Снаружи раздался визг, наполненный болью. Этот голос я отлично знала. Шейн побледнел в долю секунды — показалось, что сейчас упадет, — а потом выскочил из комнаты.

Снаружи раздавались крики, грохот, взрывы. Тянуло дымом, где-то начинался пожар.

Калеб оставил меня на месте и быстро распахнул окно.

— Может, не надо?.. — неуверенно пробормотала я, с трудом вспоминая хоть что-нибудь о пожарах. В Эгертайхе эти знания не слишком-то пригождались — там дома вспыхивали, как магические огоньки на пальцах.

Визг Миранды не выходил у меня из головы. И хотя я понимала, что ничем не могу помочь, часть меня все равно рвалась прочь из комнаты. Если в чем-то мне и хотелось верить Шейну, так в том, что уж ее он точно защитит. Она была последним живым существом в Империи, с которым стали бы встречаться по расчету. Слишком плохим оказывался расчет в лице Маркуса Эланда. Связаться с ней стоило только по любви. Загвоздка в том, что я понятия не имела, был ли способен Шейн на любовь?

— Загородить дверь? — неуверенно предложила я.

— Нет, — рявкнул Калеб, коротко глянул на меня и пояснил: — Нельзя отрезать себе путь к отступлению. Возможно, нам придется выбираться отсюда.

Он стоял у двери, напряженно вслушиваясь в происходящее снаружи. А мне, наоборот, очень хотелось заткнуть уши руками. Жаль, что мы не оказались подальше отсюда. Да, мое предложение безнадежно запоздало, да Калеб и не принял его, но все же… Насколько было бы проще. А ведь Калеб даже не отказался… Он просто не договорил, и я уже не узнаю, что он хотел мне ответить. Я отчаянно цеплялась за совершенно дурацкие мысли, чтобы не паниковать. Потому что прекрасно ощущала, как внутри зашевелилась магия. Я вспоминала Дайса и его листок бумаги. Терпение. Я хотела научиться терпеть, но странная тьма внутри не поддавалась уговорам. Тьма. Не огонь. Разве не должен он быть теплым, приятным, родным?