— Могу, разве что, сеновал предложить, — почесав в затылке, задумчиво предложил Житомир.

Однако, тут уже вмешался Словцен, насильно уведя Леону от столь заманчивого предложения.

— Да не расстраивайся ты, — сказал друг, когда они уже возвращались обратно, — живи у меня спокойно, чего думаешь, места себе не найду что ли, — парень тихонько ткнул понурую девушку в бок. — Ты ведь пойдешь завтра со мной на ярмарку?

— Само-собой, не уж то, ты думал отвертеться от меня? Э, не-е братец, тебе со мной до конца гуляний возиться, — весело ответила девушка, возвращая другу тычок.

[1] Излучина — изгиб, поворот русла реки.

[2] Причелина – резные, узорчатые горизонтальные доски, которые прикрывали торец крыши у традиционной русской избы.

[3] Полотенца избы – резные вертикальные доски, которые свисали из-под выступов крыши. Иногда ими украшали и торцы самой избы.

[4] Дворничий — хозяин и управляющий постоялого двора.

[5] Повойник — головной убор замужних женщин.

[6] Леваши -тонкие лепешки из толченых ягод, которые тонко раскатываются и высушиваются на солнце или в печи.

[7] Кибитка – крытая повозка.

Глава 7

— Ты зазря не тревожься, Леонка, щас решим. Я тут покумекала пока вы ходили, и вот чевой надумала. Если сыщется кто, готовый обменять свою снятую комнату на койку в общей зале — поселим туда Словцена. А нет, так отправим его внизу спать. Небось не девица, переживет, — хохотнула Любомира, надламывая ароматную сдобу из принесенной корзинки и протягивая каждому по куску, — а ты уж, как обычно, у него в комнате поселишься.

— Спасибо, — девушка благодарно улыбнулась, — да только нет надобности лишние хлопоты устраивать. Мне бы не хотелось вас в неудобное положение ставить, Словцена еще теснить. Мы пока ходили, я видела, что на площади еще стоят местные, на ночлег зазывают. Словцен пока с Житомиром общался, я сбегала, договорилась. Сейчас как раз заберу Флокса да пойду вещи относить, — сказала Леона надкусывая сладкий мякиш. Живот радостно заурчал.

— Не мели ерунды, девка, — шлепнула себя по бедру Любомира, — неудобное положение, этож надо было выдумать-то. Та Словцен-то и рад радехонек будет тебе свою комнату уступить, небось опять допоздна языками чесать будете.

— Матушка права, Леона. Не говори глупостей. Останешься у нас, — запихивая в рот булку, уверенно сказал Словцен, — а я могу и без кровати, вон наверху в нашей обеденной тюфяк соломенный себе кину. Мам, налей квасу, мы пока шли упрелись все. Солнце печет сегодня, аж жуть.

Леоне все же было неловко. Сама ведь опоздала, пусть и не по своей вине, но все же. Спорить было бы неправильно, ведь они искренни в своей доброй заботе. Зачем обижать радушную семью? Да и чего уж греха таить, ей несомненно было очень приятно. Она всегда чувствовала себя тут как дома. Ее здесь любили и всегда заботились, словно о родной. И все же ей совершенно не хотелось никого стеснять и чувствовать неловкость, поэтому она озвучила еще одну мысль:

— А может я просто на сеновале пока переночую, а как освободится одна из комнат, перееду, — предложила она, запивая булку кисло-сладким квасом.

— Нет уж Леонка, живи себе спокойно у Словцена. Чевой тебе на сеновале-то делать. Да и на этаже с комнатами для приезжих тоже нечаво. Тут люд заезжий. Разные бывают гости-то. Нет уж, с нами будешь жить, под присмотром шоб была. Ты уже не дитя малое, а девка красивая. Да и время щас такое, шо людей много собралося, не выйдет у нас за тобой хорошенько приглядывать, как обычно-то. Все, хватит разглагольствовать, все уже решили. — Сказала хозяйка двора, отламывая от пушистой сдобы еще один кусочек и сурово глядя на девушку. Своих дочерей у них с Изъяславом не было, и Леону они любили почти как родную, потому и заботились, от того и переживали.

— Спасибо вам, — Леона тепло и благодарно обняла Любомиру и улыбнулась Словцену.

— Ох, девчушечка моя, — женщина ласкова прижала к себе девочку, — нашла за шо благодарить-то. — Усмехнулась Любомира. — Ну все-все, держите да топайте отседова, там коняка уже устал небось ждать, когда его обиходют-то. — Любомира протянула им еще по куску сладкой булки, и они, на ходу засунув ее в рот, направились во двор. — И кликните Павлошку! Пущай сбегает до тех, с кем ты сговорилась, да скажет, шоб не ждали, да, что ты у нас останешься, — донеслось до них, когда они уже были в дверях.

Рассудив, что у конюха сейчас и без нее много забот, а мальчишка-помощник уже убежал по их просьбе на площадь, Леона решила сама позаботиться о своем копытном друге и, забрав Флокса с коновязи, направилась в конюшню. Словцен же, сказавшись пока свободным, остался помогать. Леона с радостью приняла предложенную помощь, и друзья, ни на секунду не замолкая и весело дурачась, вместе расседлали, почистили и напоили уставшего коня.

Когда Флокс, наконец-то вдоволь напившийся и отмытый от дорожной пыли, довольно жевал свежую копну разнотравья в выделенном для него деннике, друзья направились в дом, чтобы занести наверх оставленные на кухне седельные сумки. Едва за другом закрылась дверь, а девушка собралась упасть в долгожданную кровать, чтобы отдохнуть, в комнату постучала Любомира.