— У тебя есть две карты с силой пять, — сказал он радостно, увидев, что подруге выпал-таки карминовый камень, и указал на озвученные карточки.

Леона запомнила, передала короб. Белый! Она снова посмотрела на карты друга и положила на поле ту навку, на которую только что указывал Словцен. Парень все понял. Если она спокойно кладет нечисть с пятеркой, то его чародей имеет мощность пять или больше. Он передал подруге коробочку, взволнованно ожидая, что же у нее выпадет. Увидев на ее ладони красный камень, парень без промедлений со шлепком выложил свою карту на поле и тут же чуть не взвыл от досады. Он ошибся! Перепутал карту и положил вместо чародея кикимору! Как глупо!

Игра заканчивалась с первой ошибкой. Они проиграли.

— Ну вот! Так не честно! Давай еще разок, игра слишком быстро прошла, ведь глупо получилось, — взмолился Словцен.

— Э, нет, братец, — девушка сложила свои карты, закинула в рот заранее очищенную тыквенную семечку и укоризненно сощурилась, — договаривались на одну. Завтра ведь правда вставать рано, я бы хотела нормально отдохнуть после долгой дороги. Давай немного поболтаем и ляжем спать. — Это не было вопросом, но Леона все же вопросительно подняла брови, ожидая ответа.

Словцен недовольно скривил лицо, и нехотя кивнул. Азарт в нем уже успел разгореться, подстегивая его изнутри, и заканчивать на этом совершенно не хотелось. Но подруга была права — и правда ведь договаривалась на одну. И все же завтра они обязательно отыграются! Решил парень, собирая карты и камушки обратно в берестяные коробки и убирая их в карман.

— А помнишь, как мы лет пять назад мамке крысу дохлую подбросили на кухню? — спросил Словцен, вставая и разливая по кружкам сыто.

— Помню, — простонала Леона, сдерживая смех и пряча заалевшее от стыда лицо в ладошках. Они с ним вечно проказничали.

— Мне до сих пор припоминают ведь. Тебя тогда только пожурили, а мне батька так уши надрал, — хохотнул парень, подавая девушке кружку с холодным напитком.

— Ты мне что, пожаловаться на тяжелую судьбинушку решил? — спросила она, принимая кружку.

— Ну да. Не справедливо это. Вам девчонкам всегда все с рук сходит, — наигранно обиженно вздохнул парень и отпил из своей кружки.

— А ты не переживай на этот счет. Я, когда домой приехала, меня Ружена знаешь, как по лесу потом гоняла. Говорила, что, мол, шибко много сил у меня, видать, накопилось, раз до таких … мм … шалостей додумалась, — усмехнулась Леона, подбирая слово так, чтобы не посрамить наставницу, которая иногда не пренебрегала крепким бранным словом.

Они проболтали весь вечер, сщелкав пол миски семечек и начисто опустошив весь жбан, пока не пропели первые петухи[8]. Словцен, раздосадовавшись на то, что время уж как-то слишком быстро летит, ушел к себе, а Леона, наконец погасив лучину, забралась под одеяло и моментально крепко уснула.

[1] Мочало — размочаленные (размятые) волокна из лубяной части коры молодой липы, из которой могут изготавливаться мочалки.

[2] Травень — месяц, соответствует месяцу май.

[3]Сбитень — медовый взвар на травах.

[4] Жбан — деревянный кувшин с откидывающейся крышкой

[5] Сыто — медовый напиток.

[6] Вторые петухи — Около 2-3 часов ночи.

[7] Карминный – темно красный.

[8] Первые петухи — около полуночи — часа ночи.

Глава 8

На все село с гудящей ярморочной площади разносилась задорная музыка свирельщиков да нестройный шум голосов с растянувшихся на всю центральную улицу торжищ. Там длинными рядами выстроились торговые палатки с вывесками, да вперемешку с ними стояли небольшие телеги с товарами, обвязанные яркими, развевающимися на ветру лентами, передвижные повозки-лавки, и даже простые торговые столы, покрытые цветастыми тканями.

Со всех сторон раздавались выкрики торговок и купцов, нахваливающих свои товары и зазывающих поглядеть, потрогать да купить. Люди заполонили все свободное пространство, толпясь у палаток и разгуливая меж торговых рядов.

— Подходи! Разбирай! Пирожочки с пылу, с жару! С мясом, с капустою, с яблочками! Тесто, как пух, воздушное! — громким низким голосом завлекала дородная разносчица, проходя через толпу с огромным заваленным выпечкой лотком.

— А ну-у! Кому утварь стряпушную? Скалки гладкие да узорчатые! Черпаки и ополовники с резными ручками! Горшочки, утятницы да крынки расписные! Ухваты чугунные с ручками дубовыми! Век прослужат! Подходи да выбирай, люд честной! — доносилось от огромной палатки, заполненной разнообразной домашней утварью.

— Яблочки моченые! Сладкие да мягкие! Подходи, народ, да пробуй разносолы ароматные! Огурчики хрустящие да помидорки соленые! Грибочки белые, дюже вкусные! — выкрикивала молодая женщина, стоя за небольшим прилавком, покрытым карминовой узорчатой тканью и заставленным деревянными кадками с мочеными яблочками и соленьями.

Леона мазнула взглядом по ее товарам и вдруг заметила, как меж стоящих под лавкой бочек с разносолами мелькнуло невысокое волосатое существо на двух копытах, и скрылось за прилавком, махнув напоследок тонким длинным хвостом.