Шрифт:
рефлексией и прочими вещами. Я вступил на этот путь шестьдесят лет назад и
очень надеюсь, что остался ему верен. А люди...Что люди. Люди бывают разными.
Наша задача состоит в том, чтобы найти людей, которые помогли бы нам
двигаться по этому пути. Помогли, а не мешали. Вот моя жена была таким
человеком. Она помогала мне постигать этот мой путь, а когда путь решил, что я не
нуждаюсь в такой вот поддержке он забрал ее у меня. С тех пор я двигаюсь по
своему пути один. Я понятно изъясняюсь?
– Более чем, -пробормотал я и добавил, - вы знаете еще год назад я вас наверное
бы не понял. А сейчас я сам иногда начинают похоже думать.
– Ну тогда вам все должно быть ясно.
Я доел бутерброды, любезно изготовленные Павлом Трофимовичем, затем мы
выпили с ним по второй рюмке коньяка, и он вновь вернулся к делам.
— Все это конечно хорошо, но меня тревожит одно. А именно, что маньяк до сих
пор не пойман и главное нет даже подозреваемых. А он похоже становится все
активнее и активнее. Эх сколько времени упущено! Пока эти высокопоставленные
чины из нашего УВД старательно делали вид, что ничего не происходит и, что в
Датском королевстве все спокойно. И не надо забывать тот печальный факт, что
при всем моем уважении к Герману Валентиновичу и его соратникам они
столкнулись с весьма нестандартным случаем. Опыта в этой сфере у них
практически нет. Может быть десант из Москвы окажется более компетентным в
этом вопросе. Говорят, что Карамышев ждет какого-то крупного спеца из
института Сербского. Который как раз этими самыми маньяками занимается и
поэтому все про них знает.
– Я думаю, что поиски убийцы скоро сдвинутся с мертвой точки, - задумчиво
сказала Юлия.
– Вы уверены?
– заметно оживился Павел Трофимович. А на чем это ваша
уверенность базируется? Хотя, что я спрашиваю.
– Она базируется в первую очередь на моем ощущении, что скоро этот человек
допустит какую-то большую ошибку, которая станет для него роковой. Нашей
задачей будет вовремя эту ошибку обнаружить и суметь воспользоваться ей.
– Очень надеюсь на то, что вы окажитесь правой, дорогая Юлия Сергеевна, очень
надеюсь. Ведь доселе вы вроде бы не ошибались!
Позже уже дома Заварзина сказала мне:
– Какой удивительный человек наш Павел Трофимович! И какая у него необычная
жизнь и судьба!
Глава 16
Один за одним, друг за другом сменяли себя февральские деньки. Зима уже
перевалила через свою середину и явно двигалась к концу. Особенно это
чувствовалось ясными днями, когда солнце начинало припекать уже совсем по-весеннему, а с крыш устремлялась веселая капель. Зима периодически пыталась
перейти в контратаку и тогда на Величанск обрушивались метели и морозы. Но
наступал следующий за этими метелями и морозами день, и мы вновь
чувствовали дыхание приближающейся весны.
В один из таких из непогожих февральских дней я с Заварзиной все-таки
выбрался в ЗАГС. Мы наконец -то подали заявление. Датой регистрации нам
назначили 17 мая.
– Солдатов, - сказала мне Юля, когда мы выходили из ЗАГСА, - жениться в мае всю
жизнь маяться. Не боишься?
– Не боюсь. Я не суеверный.
– А Тарханову ты говорил другое.
– Так, то Тарханову. На Тарханове я бы точно жениться не стал. С ним
действительно только маяться.
Интересно, что хотя мы никому не говорили на кафедре, что подали заявление
этот факт стал быстро известен практически всем. В один из дней Самошин
подошел ко мне и подмигивая спросил:
– Александр, мужской коллектив кафедры очень интересует вопрос, когда он будет
тебя пропивать?
Не знаю кого как, но лично меня всегда поражали возможности такого вот
“сарафанного радио”.
Юля уступила наконец домогательствам Левы Фридмана и согласилась на
проведение матча-реванша. Шахматная битва, занявшая большую часть одного
из субботних дней, произвела на Леву потрясающее впечатление. По окончании
поединка он, возбужденно размахивая руками делился со мной своими