Рыцарство не умерло, хотя туда ему и дорожка, учитывая, в какие кошмарные ситуации попадал из-за него Злодей.

Он сходил с ума, вспоминая тихую просьбу Сэйдж. Она всерьёз? Или это просто давление обстоятельств и ничего более?.. Она в самом деле хотела его? Поэтому теперь так злится?

А может быть, причиной злости было всего лишь то, что из-за него она была вынуждена оставаться в замке.

– Да плевать, – буркнул Злодей, пытаясь собраться с духом.

Вот почему вся эта романтика была сплошной ошибкой. Всё обязательно заканчивалось такой вот неразберихой, а то и хуже… чувствами. Теперь он делал ей больно, хотя желал лишь обеспечить ей безопасность.

Ей, своей ассистентке. И всё.

Утром прилетел ворон с новостью о том, что в деревне Сэйдж намечается празднество. Идеальный момент для того, чтобы незаметно прошмыгнуть туда, но у Злодея не получалось даже порадоваться победе. Не с кем было разделить эту радость. На него все злились. Вообще все. Его собственные сотрудники и даже семья. Даже Ребекка Эрринг одаряла его осуждающим взглядом, стоило только пройти мимо.

Кингсли, последний его союзник, сидел на столе, воплощая собой всё, чем не был Злодей. Добрый, хороший, галантный.

Лягух поднял табличку, на этот раз с надписью «БЕРЕГИСЬ».

– Кингсли, мне некогда расшифровывать твои послания. Берегись чего?

Тристан провёл по растрёпанным волосам. Последние три ночи он почти не спал, и это становилось заметно. Синяки под глазами, щетина на подбородке. Он потёр усталые глаза, закрыл руками от света.

– Сэр? – В приоткрытую дверь влетел голос Сэйдж. Тристан поспешно опустил руки и вскочил, опрокинув кресло. Он думал, что неуклюжесть – это черта, характеризующая исключительно его ассистентку, но выходит, она была заразной.

Злодей поднял своё чёрное кресло, сердито глядя на него. Прокашлялся, выпрямился, пытаясь принять невозмутимый вид. У него не получилось.

– Я подумала, может, могу чем-то помочь до того, как вы отправитесь в мою деревню?

Говорила она оживлённо, и почему-то Злодею стало не по себе. Он обошёл стол, глядя ей в лицо. Она заколола чёрные кудри золотыми гребнями-бабочками, надела белую рубашку и свободные штаны. Гребни сочетались с рисунком бабочек на корсете. Она выглядела собранной и хорошо отдохнувшей.

Злодею вдруг захотелось вытащить гребни и взъерошить ей волосы, просто чтобы она оказалась так же растрёпана, как он сам – и не только внешне.

– Нет, Сэйдж. Я справлюсь.

У неё за спиной Кингсли поднял табличку.

«МДА».

«Предатель мелкий!»

Сэйдж подняла бровь, скрестила руки на груди, и Злодей на миг отвлёкся на этот жест, но заставил себя поднять взгляд и посмотреть ей в лицо.

– Ладно, – коротко ответила она, – видимо, я вам не нужна.

Тело Тристана протестующе вопило.

Нет, всё правильно. Если они собирались сохранить хоть какой-то профессионализм в будущем, им нужно было тщательно держать дистанцию. Если он хотя бы надеялся забыть, что чуть не поцеловал её в водяном погребе, – не говоря уже об успешном захвате Реннедона, – это было к лучшему.

Боль в груди утихнет.

– Я возьму экипаж; за мной верхом поедут Кили и Незма, просто на всякий случай. – И договорил: – А дальше я сам.

Он чувствовал себя как на экзамене, к которому совершенно не подготовился. И судя по взгляду ассистентки…

Он совершенно провалился.

Но реакцию выдавали только её глаза. В остальном она сохраняла практически безукоризненное приятное выражение с натянутой улыбкой.

– Чудесно. Что ж, удачной поездки, всего наилучшего.

Сэйдж развернулась, чтобы уйти, и, учитывая всю ситуацию, следовало бы радоваться этому.

Не было объяснения тому, почему Тристан практически машинально подался вперёд и схватил её за руку. Прикосновение разрядом прошло от пальцев вверх по плечу, прямо в сердце… и другие, менее приличные места.

Сэйдж сглотнула.

– Что вам… Вам что-нибудь нужно, сэр?

«Ты».

Мысли прямо на глазах совершали предательство, восставали против него и всего, чего он стремился достигнуть. Чувства, тело, сердце, сами воспоминания – всё бушевало, и объект их гнева и желания был так близко, что Тристан видел серые крапинки в голубых радужках глаз.

«Она – твоя сотрудница», – отчаянно подумал он.

Но сердце укоротило фразу.

«Она – твоя».

– Нет! – вслух воскликнул он.