— Че, палец хочешь оттяпать?

Рябой отвлекся.

— Я эту мразь на куски порежу.

Нож вывалился из трясущейся руки. Дархан, едва разлепляя запекшиеся губы зашептал:

— Куаныш… Куаныш… это я.

Куаныш, откусив от груши, повернулся к корейцу, промолвив небрежно, даже не глядя на Дархана.

— Да узнал я тебя. Давно еще узнал. Думал, на сообщников выведешь.

Рябой, подняв нож, снова схватил Дархана за руку. Кореец, заметив это, сказал:

— Стой. Весь пол кровью заляпаешь.

Он вышел. Через секунду раздался дикий грохот. Кореец вернулся с пыльной шторкой, которую, судя по всему, сорвал с карниза в ванной.

— На, постели.

Как не сопротивлялся Дархан, как не изгибался, но втроем они уложили его, словно тушу свиньи на шторку.

— Оставь ты его. Закир приедет, ругаться будет.

Кореец чихнул, а затем высморкался, вытирая руку о пиджак.

— А что он ругаться будет? Это же моя сестра погибла!

Кореец многозначительно поднял палец.

— Закир поговорить с ним хотел. А ты резать решил. Смотри, как избил. Сдохнет, как на сообщников выйдем?

— Да посрать мне на его сообщников. Я крови хочу. Куна, че за херь творится?

Куаныш, невозмутимо доев грушу, сказал.

— Знаешь, Крыж. Я на этом посту вторую неделю. А хочу побольше задержаться. Я его выследил, я его выманил. Мне и решать.

Рябой Крыж с ножом в руках приблизился к Куанышу.

— Ты… ты… Это не у тебя сестру разорвало! В доме Закировском был? Тела видел? Там фарш. Я… я… — Рябой завыл, схватившись за голову. Только сейчас Дархан почувствовал густой запах перегара. Куаныш отвесил ему сухую пощечину.

— Соберись, ?атын. Плачешь тут, как доярка. Натешишься еще. Нам дело делать надо. Видал, что он с госбанком сотворил? Все выведаем — потом режь, пили, хоть яйца паяльником жги.

Кореец, осмотрев комнату, сказал:

— Только не тут. На улицу его тащи, там и кончай. Пригодится еще квартира. Хорошая.

В дверь постучали. Кореец умчался открывать. Вернулся с лысым, жилистым дядь Еркеном, после которого в комнату вошел Закир.

Дархан не сразу его узнал. Закир исхудал, волосы поредели. Все те же волчьи глаза смотрелись на изможденном лице еще крупнее. Он долго смотрел на Дархана, пока кореец не догадался внести табуретку. Закир сел. Остальные стояли.

— Вот и свиделись, — сказал Закир спокойно, даже печально, — говорить можешь?

Дархан кивнул головой.

— Лихо вы его отделали.

Рябой принялся что-то объяснять, но Закир остановил его жестом руки. Тогда заговорил Куаныш.

— Вот, Закир-ага. Поймали. Я же говорил — от меня не скроется. Мы из него все вытащим. Крыж попробует. А если у него не получится, то Валя займется.

Кореец, смутившись, поправил рукав. Закир посмотрел на него и долго разглядывал худосочную фигуру, несуразный, не по росту, не по размеру пиджак, темно-синие спортивные трикошники с белыми лампасами.

— Говорят, ты мастер языки развязывать?

Кореец пожал плечами.

— Умеем немного.

— А почему Валя. Ты же Аркадий?

Сделав шаг вперед, дядь Еркен сказал:

— Аркадий Сон.

— Кореец, слегка картавя, ответил:

— Называли так. В конторе — дядя Паша, на гражданке почему-то Валентин. Оттуда и Валя.

Закир крякнул.

— Не знаю, как ты развязываешь, а базаришь много. Ну да ладно, лишь бы впрок.

Закир встал со стула, опустился на корточки перед Дарханом, вытер платком кровоточащую губу.

— Те же понимаешь, что рассказать все придется. Не доводи до греха.

К Дархану приблизился дядь Еркен. Сказал громко, отчетливо:

— Сам расскажи. Облегчи участь.

Дархан, выпустив на клеенку, густую кровавую слюну, с трудом прошептал.

— А что рассказывать? Как ваш босс не держит слово? Как вы двое, — Дархан глянул на дядь Еркена и Куаныша, — благодарите за помощь…

Куаныш, подлетев к Дархану, пнул его в живот.

— Глохни, мразь. Мы с тобой в расчете. Ты, небось, в банк не сунулся, все на нас свалил. Крыж тебе за сестру яйца вырежет. А мы поможем. Так что…

Шутливо, словно не всерьез, Закир спросил:

— А чего это ты раскомандовался? Власть почуял?

Фраза эта мигом охладила Куаныша.

— Закир-ага, да я же, я…

— Я тебе что приказал? Выследить и ко мне доставить. А ты? Изуродовал человека.

— Да это же… Крыж… понимаете, он у него сестренку взорвал… он… мы же хотели сами все, а вам…

Закир миролюбиво махнул рукой, Куаныш мигом заткнулся. Увидев это, засуетился Крыж.

— Я не понял, так вы что, мочить его не собираетесь?