— Мы не вместе! Как ты можешь мне изменять? — кричу я. Я уже сильно разволновалась.

Он качает головой. «Я даже не помню, когда в последний раз целовал женщину до того, как поцеловал тебя несколько недель назад». Его взгляд устремляется прямо на меня. «Это было до того, как я пошёл в морскую пехоту».

Он бросает эту маленькую бомбу и оставляет меня в шоке. Затем он поворачивает голову и снова начинает ехать. Я хочу спросить, серьёзно ли он. Я даже не могу в это поверить. Как такое вообще возможно?

“ Вики всем рассказала...

— Вики — грёбаная лгунья, — говорит он, быстро перебивая меня. — Я поставил её на место год назад, когда услышал эту чушь.

Моё тело расслабляется, когда с моей груди словно что-то сваливается, о чём я даже не подозревала. Я верю ему. Сайрус — как единорог, которого пытаются поймать все местные женщины. Вики утверждала, что однажды ночью оказалась в его постели, и это дерьмо меня задело. Именно тогда я по-настоящему разозлилась на Сайруса.

— Я зарегистрировалась на сайте знакомств только для того, чтобы позлить тебя. Я знала, что ты об этом узнаешь, — признаюсь я.

Я хочу сказать ему что-то искреннее, раз уж он сказал мне правду. Я вижу, как напряжение покидает его руки, и он ослабляет хватку на руле.

— Это меня очень напугало, Сай, — говорю я ему, когда мы подъезжаем ближе к моему дому. — Ты не представляешь, сколько ночей я не спала, когда вы с Дериком были в командировке, беспокоясь о вас двоих. А потом вы вернулись сюда…

— Ты была зла, что я здесь, — перебивает он.

— Да, была, но я также испытала облегчение. Я знала, что ты в безопасности. Мне больше не нужно было бояться, когда я ложилась спать. А потом я подумала, что потеряла тебя. Здесь. Я качаю головой. — Всё это дерьмо нахлынуло на меня. Это было тяжело принять.

— Прости. Это был ад, когда ты со мной не разговаривала. Это съедает меня заживо. Я действительно слышу боль в его голосе. — Я бы лучше , чтобы ты разозлилась на меня и натворила глупостей, чем хранила молчание.

— Значит, ты просто хочешь, чтобы я снова стала для тебя стервой? — дразню я.

— Не называй себя так. — Я пытаюсь сдержать улыбку. — Сходи со мной куда-нибудь завтра. Давай поговорим. Я больше так не могу. Я уйду, если придётся, но, чёрт возьми, Сэмми, видеть тебя и не иметь возможности прикоснуться к тебе — это ад на земле.

Я смеюсь. «Лжец. Ты постоянно меня трогаешь».

Он ухмыляется. «Я говорю не об этом, солнышко». Моё лицо краснеет, когда мы подъезжаем к моему дому.

— Хорошо, — говорю я ему. Он выпрыгивает из машины и подходит, чтобы открыть мою дверь.

— Ладно? Он приподнимает бровь, словно не верит мне.

— Да. Одна ночь. Посмотрим, как всё пройдёт. Он провожает меня до двери, и я её открываю. — Но если ты снова разобьёшь мне сердце, Сайрус Уолш, обещаю, у тебя больше не будет шансов. С этими словами я закрываю дверь.

— Этого не случится, — слышу я его голос с другой стороны. Лучше бы он оказался прав, потому что я не думаю, что смогу снова вынести эту боль.

3

Сайрус

— Куда ты меня везёшь? — спрашивает Сэмми, когда мы подъезжаем к моему дому.

Когда я заехал за ней, она была в шортах и майке. Мне нравится, что она не переоделась. Я открываю ей дверь и помогаю выйти, а затем веду её вокруг дома к причалу.

— На воду. Я думал, тебе будет сложнее сбежать, — говорю я, подмигивая ей.

— Хорошо, что я надела свой купальник.

Когда мы подходим к причалу, я помогаю ей забраться в лодку, и она тут же отвязывает передний якорный трос и убирает швартовы. Она выросла здесь, и это одна из тех вещей, которые мне в ней нравятся. Она не только хорошо чувствует себя на свежем воздухе, но и любит его. Я помню, как однажды она сказала, что именно поэтому у неё нет шикарного дома с кучей вещей. Она бы предпочла иметь хорошую кухню, где можно готовить, и большую лодку, на которой можно плавать. И так уж вышло, что у меня есть и то, и другое.

Когда я отчаливаю от причала, я веду лодку по каналу к заливу. Она немного посидела на носу лодки, глядя на закат. Просто находиться здесь с ней и видеть её золотистую кожу, окутанную оранжевыми и розовыми лучами, чертовски красиво. Она смотрит на меня так, словно читает мои мысли, и подходит к капитанскому креслу.

— Не возражаешь, если я поведу? — спрашивает она, вызывающе приподнимая бровь.

“Она вся твоя”.

Я убираю руки с руля и беру её за бёдра. Я притягиваю её к себе на колени, пока она управляет нами. Она смеётся, и я обнимаю её. Боже, как же хорошо мне с ней. Почему мы так долго боролись с этим? Неужели мы оба такие упрямые, что ни один из нас не смог сделать первый шаг? Наверное. Но есть ещё время, и нам потребовалось время, чтобы всё сделать правильно.