– Новая жизнь у тебя началась? Началась. Ты должна сбросить старую кожу, а для этого надо приобрести новую. Причёску ты поменяла, работу тоже, а вот шкурка осталась прежней. Так не пойдёт.

Представив себя змеёй, сбрасывающей кожу, Елена ухмыльнулась.

– Так ведь не сезон для смены шкурки, весной надо менять. И чего это ты меня со змеёй сравнила?

– Потому что ты всё держишь в себе, окружающим показываешь лишь хладнокровие и полное спокойствие. Это я и близкие знают, что внутри тебя булькает магма переживаний, а другие и не подозревают, как ты уязвима. В общем, хватит спорить. Жду тебя на променад по набережной и отличный шопинг в выходной, тем более что в бутиках обещают грандиозную распродажу. И ещё я, наконец, познакомлю тебя с Олегом. Нужен твой непредвзятый строгий взгляд. Кажется, я созрела для серьёзных отношений. Сыну Олег понравился. Они нашли общий язык.

Елена не удержала удивлённый возглас. У подруги за долгие годы была всего пара-тройка более-менее крепких отношений, не приведших к браку, и которые закончились болезненными расставаниями. С Олегом Суровым Ася познакомилась в мотосалоне, когда вместе с Даном выбирала его первый байк. Видя их полную некомпетентность и догадавшись о небольшой денежной состоятельности, Олег посоветовал им не смотреть мотоциклы, предназначенные для езды на спортивных трассах, порекомендовал недорогой, но отличный байк Bajaj Dominator 400[1]. Предложив в будущем обращаться к нему в ремонтную мастерскую со всеми проблемами, отдал визитку Дану. Ася поначалу напрягал суровый точно в соответствии с фамилией вид мужчины. Левую щеку на его мужественном лице пересекал тонкий белесый шрам, чуть кривоватый, явно прежде ломанный нос, тоже не делал его симпатичнее, да и ледяной взгляд серых глаз не добавлял привлекательности. Понадобились полгода крохотных мелких шажков друг другу, чтобы стать парой. И всё это время Ася яростно отрицала свои чувства к Олегу и только недавно сдалась под его терпеливым напором. Но прежде чем принять предложение Сурова, она хотела познакомить его с Еленой. А ту совсем не обрадовало служить кем-то вроде арбитра или судьи, делающего последнее важное заключение. Елена всячески отмахивалась от столь значимой миссии, считая, что Ася сама должна принять решение, а не перекладывать ответственность на её плечи. Ася уверила подругу, что от неё требуется лишь подтверждение правдивости чувств Олега, а уж решение примет она самостоятельно. Успокоившись, Елена согласилась посвятить выходной подруге, распланировавшей весь день. Правда Елена сомневалась, что после беготни по магазинам и нудной примерки нарядов, которая её утомляла, у них останется сил на вечер в ресторане. Но спорить не стала.

Поэтому сейчас уверенно шагала под падающим снегом к подруге. Удивительно, но в такую чудесную погоду прохожих на улице мало. Увлёкшись разглядыванием снежинок на ладони, Елена не сразу заметила идущую навстречу ей пару: бывшего мужа с его новой женщиной. Первой мыслью, мгновенно промелькнувшей в голове, было: вот бы провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе. Пока она неспешно двигалась по тротуару, присыпанному снегом, мысленно решала, как поступить. По взгляду, мельком брошенному на Дмитрия, поняла: он обязательно остановится и заведёт с ней беседу, а его решительный вид говорил, что собирается познакомить её со своей избранницей. За годы, прожитые вместе, она изучила бывшего мужа и по одному движению брови, выражению глаз могла точно сказать, что он предпримет. Вот только вести светскую беседу и даже просто разговаривать с Дмитрием не желала, лицедейство вообще было противно всей внутренней сути и натуре Елены. Она умела держать себя в руках, не выказывать эмоций, но притворяться безразличной, когда всё внутри кипит, не хотела. Почему она должна делать равнодушный вид, быть вежливой? Удивительно как быстро прежде родные люди становятся чужими. Вот кажется, муж и жена куда уж ближе друг к другу, тело к телу, душа к душе, в одной постели, родили детей, вместе переживали беды и неприятности, вместе радовались, были счастливы. Но стоило появиться между ними третьему человеку и прежде близкие люди враз стали неродными, посторонними, бывшие супруги превратились в чужаков. И как бы ни любили её свёкры, дети Елены остались для них родными, а она нет. У каждого человека есть право жить с любимым человеком, не мучиться с тем, к кому больше нет чувств. Такое право Елена оставляла за Дмитрием, хорошо, что он ушёл, не унизил её изменой или пренебрежением, но и у неё есть право поступать так, как она того желает. А желает она одного: не видеть, не общаться, не контактировать ни с ним, ни с его женщиной.

Елена расправила плечи и, глядя прямо перед собой, просто прошла мимо Дмитрия и Полины, естественно и просто, как миновала бы прочих незнакомцев. Краем глаза она отметила ошеломлённое выражение на лице Дмитрия, услышала сорвавшийся с его губ возглас:

– Алён!

Елена не оглянулась, не ускорила шаг, просто, не поворачивая головы, бросила взгляд на стеклянную витрину магазина. В ней отразились две повернувшиеся в её сторону фигуры: Дмитрия и Полины. Ей показалось: в чистом морозном воздухе зазвенела тоненькая, будто нить, струна и она оборвалась с хлопком, заставив сердце на секунду замереть от острой боли. Это разорвалась последняя связывающая её с Дмитрием нить, теперь они точно стали чужаками друг для друга.

Елена не знала, что он тоже ощутил, как полностью прервалась их связь. И это случилось сейчас, а не после развода, будто до этого ещё имелся призрачный шанс вернуться домой, а теперь Дмитрий окончательно его потерял. Не знала, что его вдруг охватил ужас от невозможности ничего исправить или что-либо изменить. На душе у него стало так тяжело и больно, что Дмитрий изменился в лице.

Полина ахнула:

– Что с тобой? Подумаешь, бывшая жена прошла мимо нас, как мимо пустого места. Тебе так важно её мнение? Или тебе нужны хорошие отношения с ней? Какое тебе до неё дело? Или уже жалеешь, что ушёл ко мне?

Дмитрию сейчас хотелось одного: напиться или остаться в тишине, в полном одиночестве. Он уже давно не понимал себя и самое мерзкое стал притворяться даже перед собой.

Полина дёрнула его за рукав пальто.

– Почему ты молчишь?

Он глянул в потемневшие от гнева глаза Полины – радужка стала чёрной как густая смола.

– У нас общие дети. Конечно лучше, чтобы между родителями сохранились хорошие отношения. Меня расстраивает, что Алёна этого не понимает.

– Только это? – Полина заглянула ему в лицо. – Больше ничего не хочешь сказать?

– А зачем что-то говорить? Я же с тобой, а не с ней, – выкрутился Дмитрий. Силой воли подавив обиду и злость на Елену, рвущиеся наружу, подхватил Полину под руку. – Ты хотела купить билеты на концерт Сергея Лазарева? Пошли покупать. Только чур представление будешь смотреть с подругой, я на такое не подписывался.

Полина надула губы.

– На данный момент у меня нет подруги, только знакомые, так что отправишься со мной. Потерпишь немного. Я же твоего Лепса вытерпела.

Вздохнув, Дмитрий поплелся к кассам концертного зала «Победы». Он предчувствовал: терпение ему очень пригодится, это прежде не приходилось с чем-то смиряться или что-то скрывать, теперь всё иначе.

Пройдя ещё немного по улице, Елена почувствовала: вместо прежней боли и тяжести в душе, появляется ощущение свободы и лёгкости, словно она рассталась с удушающим её гнётом. Улыбнувшись, подставила лицо падающим хлопьям, слизнула с губ холодные снежинки.

– Эй, ненормальная? – послышался голос Аси. – Ты что делаешь? Совсем скатушек слетела? На фига снег ешь?

Поймав на язык очередной ком снежинок, Елена засмеялась.

– Последний раз я ела снег в первом классе.

– Поздравлять с впадением в маразм? Или в детство? Знаешь сколько в этих снежинках химии? – съехидничала Ася.