– Всё хорошо. Я не сержусь на вас, – прошептала Елена, наклоняясь к самому уху Марины Степановны. – Нам нормально вот так видеться, мы же не враги с Димой. Главное, он пришёл один.

Выдохнув с облегчением, Марина Степановна едва слышно произнесла:

– Я бы не позволила. Мне кажется, вам надо поговорить.

Елена вдруг осознала: насколько сильным потрясением, буквально катастрофой стал для свёкров их развод. Это было видно потому, как сдала Марина Степановна, а если приглядеться, то и Илья Павлович хоть и держался лучше, тоже резко постарел. Крушение брака единственного горячо любимого сына ударило по ним сильнее всего.

Затянувшуюся паузу прервала соседка, попросила именинницу рассказать, откуда она родом и где жила в молодости.

Пока Марина Степановна предавалась воспоминаниям, Елена украдкой разглядывала Дмитрия. Привыкнув видеть его одетым с иголочки, ведь прежде она сама, подбирала комплекты одежды по цвету, теперь удивилась, обнаружив, что его рубашка плохо выглажена, на рукаве какое-то пятно, а одна из пуговиц висит на нитке. Создавалось общее впечатление неухоженности. Елена ехидно подумала, что новая любовь бывшего мужа не очень-то следит за его внешним видом. Но тут же одёрнула себя: это её больше не касается.

Как большинство пожилых людей родители Дмитрия любили тепло, поэтому в доме было жарко натоплено. После пары рюмок фирменной наливки Ильи Павловича Елене стало душно, она решила пройти на холодную веранду, чтобы охладиться.

– Я немного проветрюсь и вернусь, – успокоила она именинницу. – Без куска знаменитого «Наполеона» Ильи Павловича не уйду домой.

Веранда хоть и не прогревалась, температура в ней ниже пятнадцати градусов опускалась редко, и то если стояли долгие морозы, а это для Анапы маловероятно. Опустившись в плетёное кресло, стоящее возле столика из ротанга, она стала разглядывать горшки с цветами на подоконнике. Удивительно, но большинство кустов с геранью обильно цвели, а вот фиалки и знаменитый декабрист радовали только листьями.

– Можно я присяду? – Неслышно отворив дверь, Дмитрий прошёл ко второму креслу.

От него веяло сомнением, странной нерешительностью, какой-то болью вкупе с печалью и толикой злости. Раньше такого Елена не ощущала от мужа. Интересно на кого он злится? О чём печалится? Вслух же сухо сказала:

– Садись. Это я в гостях, а ты в отчем доме.

Опустившись в жёсткое кресло их ротанга, Дмитрий сцепил руки в замок, поставил локти на стол.

– Давно хотел с тобой поговорить. Сказать спасибо за годы, прожитые с тобой. Прежде я не понимал, как много ты делаешь для меня и детей. Не ценил, принимал как должное: вкусную еду, чистый дом, выглаженную одежду. Не дорожил счастьем, которое было рядом. Не догадывался, как дорого стоит душевное спокойствие, тишина и понимание. Ничего этого не осознавал, пока не потерял. Простую народную мудрость: от добра добра не ищут, прочувствовал на своей шкуре. Прости был эгоистом, не отдавал должное твоей заботе, не относился с пониманием к твоим трудностям, к тому, что ты тоже устаёшь, что тебе бывает лень возиться на кухне, надоедает гладить одежду, а ещё всех выслушивать и вникать в проблемы. – Дмитрий запустил руку в волосы, взъерошил их. – Я признавал твои достоинства, любил тебя, но потом, вероятно, слишком привык ко всему хорошему, что ты делала. Решил, что большинство женщин такие как ты, отдают всю себя семье… А я лишь требовал ещё и ещё. Мне вечно было мало, хотелось больше. Ты не представляешь, как я сейчас жалею… Честно сказать, прозрел быстро, понял, какую чудовищную ошибку совершил уйдя от тебя. Если можно всё отмотать назад… Я бы всё исправил. – Подняв на Елену грустный взгляд, Дмитрий глухо пробормотал: – Ты можешь дать мне шанс, всего один шанс. Только один. Я хочу вернуться домой. Быть с тобой и детьми. Ты нужна мне. Мне очень плохо без тебя.

Елена чувствовала искренность бывшего мужа, но к этой его искренности примешивался страх, опасение и что-то ещё.

– Спасибо, что оценил меня. Только вот всё, что я делала для тебя и детей мне в радость, а не в тягость. Я любила тебя, поэтому для меня было в удовольствие накормить тебя с вкусной едой, приготовить чистую одежду, побеседовать с тобой и посоветоваться. Я и работу такую нашла, чтобы не перетруждаться и не стать замученной жизнью домохозяйкой. Если бы я трудилась ежедневно как другие женщины, а потом по вечерам ещё стояла у плиты, после выполняла домашние дела, то быстро бы выдохлась. Я не желала быть загнанной лошадью, поэтому в некотором роде тоже эгоистка. Берегла себя, рассчитывала свои силы и жила, наслаждаясь жизнью. Моя ошибка в том, что слишком полагалась на тебя. Верила: ты счастлив, как и я. Что тебе никто кроме меня не нужен. Но это оказалось не так. Не знаю, чего тебе не хватало, но ты нашёл другую женщину. Я тоже сделала много ошибок. Ты, как избалованный ребёнок, постоянно проверял границы дозволенного, а я тебе потакала, отодвигала эти границы всё дальше и дальше. Вела себя с тобой как размазня и тряпка. В результате получила по заслугам.

– Я был счастлив с тобой, – горячо возразил Дмитрий. – Просто я ошибся. Мне так жаль… Прошу позволь всё исправить!

Елена усмехнулась.

– Что исправить? Мы уже развелись. Ты сам этого хотел. И ещё, Дим, позволь тебе не поверить. Слова у тебя расходятся с делом. Если человек прозревает, сознаёт, что облажался, то бросается исправлять ошибки. Расстаётся с той, что разрушила брак. Умоляет, стоит на коленях, не ест, не пьёт, жаждёт устранить свои промахи, места себе не находит, паникует, боится не успеть. А ты? Гуляешь с Полиной по улицам. Спокойно с ней живёшь, спишь в одной постели. Где тут жажда вернуть меня? Где попытки всё наладить? Нет тут никаких чувств ко мне, просто желание возвратить удобную жизнь и хороший быт. Неужели ты настолько меня не уважаешь? Неужели я не заслуживаю настоящей любви?

– Заслуживаешь! Просто я боялся прийти к тебе, думал, что прогонишь, не станешь слушать.

Елена скривила губы. Дмитрий показался ей жалким.

– Тот, кто на самом деле хочет всё исправить, ничего не страшится. Ты же колебался. Опасался потерять сразу обеих, Вдруг я не передумаю, не пущу тебя обратно, а ты расстанешься с Полиной. Не хотел рисковать. Выглядит это некрасиво, более того мерзко. Предаешь и меня, и её. Думаю, пора прекращать этот бессмысленный разговор. Иначе я окончательно в тебе разочаруюсь. Тоже мне нашёлся герой-любовник. Думаешь, я железная? Не догадываюсь, что ты прошлой ночью спал с Полиной, а сейчас говоришь мне о чувствах и просишь дать шанс. – Она передёрнула плечами. – Бр-р-р отвратительно. – Елена встала с кресла. – Не будет никакого шанса. Ты его профукал. Опоздал. Совсем. – Усмехнувшись, добавила. – Но спасибо, что дал оценку нашей семейной жизни.

Елена ушла, не оглядываясь. Она не видела, как Дмитрий до крови закусил нижнюю губу, как от боли потемнели его глаза, не слышала, как он прошептал:

– Господи, какой же я идиот, придурок, болван.

Поев торт, выпив чаю, Елена радушно попрощалась с хозяевами, пообещав, что будет изредка их навещать. Попросила Марину Степановну звонить, если вдруг понадобится её помощь. На безмолвный вопрос свекрови, та догадалась, что между нею и Дмитрием состоялся серьёзный разговор, лишь покачала головой. Дмитрия она больше не видела, он или уехал, или не стал возвращаться к гостям, ушёл в другую комнату.