Трофим Гордеевич отлип от ведра и посмотрел на меня красными глазами. Рукой он показал на свою обувь.

– Оленушка, что это?

– Это не я!
– быстро открестилась я и побежала к столу разливать вторую порцию живительного рассола.

Через час, приведя себя в относительный порядок, мужчины начали интересоваться о вчерашнем дне. Память частично отказала обоим, но кое-какие обрывки всплывали в памяти неопытных алкашей. Из этих обрывков вырисовывалась следующая картина. Как только мы с травницей и детьми ушли, отцы-молодцы начали накидываться хреновухой. Так староста окрестил свой самогон. В изрядном подпитии, Трофим Гордеевич выволок сыночку из дома под крики жены и запер того в сарае. Саму Валину он запер в комнате. Все же мадама, как ни крути. Путь до нашего дома не помнил ни один из них, а вот все, что было непосредственно в моем присутствии, я в красках и лицах рассказала.

Стыд, неверие, непонимание и желание провалиться под землю - вот то немногое, что отразилось на лицах этих начинающих забулдыг. Но старосте это не помешало спросить о "лечебных" ста грамм.

– Значит так!
– я хлопнула ладонью по столу, от чего мужчины подпрыгнули - Похмеляться я вам не дам! Нечего алкоголизм поощрять. Приходим в себя, берем себя в руки, включаем режим разрешителя всех проблем и вперед! На ратные подвиги во имя добра и справедливости.

Папа и староста смотрели на меня открыв рты.

– Через три дня уже свадьба. Надо уже сегодня начинать приготовления. Помощь по-любому нужна.
– пояснила я.

– Кто женится? Когда ты успела? Где этот смертник?
– наперебой загомонили эти безпамятные.

– Амита и писарь. А я вообще замуж не собираюсь выходить никогда.
– и, подмигнув, добавила - С тобой жить всегда буду, папочка.

Уже хотела идти по своим делам, но взгляд мой упал на щенка.

– Трофим Гордеич, это ваша животина? Я его вчера нашла, когда от вас домой ушла.

– А?
– он глянул вниз и закивал - Да-да. То есть нет.

Я непонимающе посмотрела на старосту.

– Ну, его уже ты пристроила...
– он замялся, но все же продолжил - Это, скажем так, в качестве извинений тебе за сына. У меня собака - волкодав, редко дает щенков. Ценные очень. Будет тебе охрана.
– видя мои поднятые от удивления брови, он быстро добавил - Естественно, это ни в коей мере не снимает с меня вины за содеянное сыном. Эх, прошляпил его!
– пригорюнился староста.

– Дак, мы ж вчера порешали Максимельяна.
– вклинился папа.

– Как порешали?
– ахнула я - Насмерть?

– Живой. Судьбу мы его вчера порешили. Ну, на службу военную отправить собрались.
– поправился отец.

– А-а! Точно! Мы ж вчера прошение писали с тобой!
– обрадовался Трофим Гордеевич.

Заметавшись, староста кинулся к двери, подхватил сапоги, развернулся, поклонился нам, повернулся и, не обуваясь, стартанул в сторону своего дома.

– Думаешь поможет это Максимке?
– спросила я папу.

– Военное дело исправит то, что недоглядели родители.
– пожал он плечами.

– Ага. Или испортит окончательно. Но это видно будет не сразу.
– согласилась я и отправилась вязать шаль в бешенном темпе.

За день до свадьбы я отправилась к соседям

Соседи были в приподнятом настроении. Баба Мия от того, что со внуком все в порядке (пришла весточка от него), а дед Влас от того, что скоро праздник и пригубить можно будет сегодня вечером (весточка пришла от отца невесты).

Празднество было решено провести в таверне, а точнее в ее дворе. Но, имея в наличии лишь девять столов (папа расстарался), Варлам, хозяин таверны, решил позаимствовать на день мебель из ближайших домов. За это его хотели побить живущие поблизости женщины. Но, все же, решили, что денек без столов они проживут, а без свадьбы с праздничными закусками и напитками совсем никак. Это решили их мужья.

Споря о том, где и как удачнее расставить мебель, жители села сплотились и почти подрались по-семейному. Я в этих забавах не стала принимать участие, а решила поговорить с Варламом о предоставлении комнаты молодым на ночь в качестве подарка от заведения. Ну а где им проводить первую брачную, если родители жениха будут гостить у родителей невесты, а жить молодожены собираются в городе? Трактирщик согласился с моей идеей и добавил к этому завтрак "в нумера".

Женщины выметали и отмывали все, что могли вымести и отмыть, мужики колотили помост для музыкантов и вкапывали деревянную арку. Арка, украшенная цветами, будет стоять во главе столов, а под нее поставят стулья с высокими резными спинками для молодоженов.

Явился отец Митрий с ведром святой воды. Косо поглядывая в мою сторону, он освятил арку, столы, стены, зал трактира и людей до кучи. Все стояли мокрые и с разными чувствами. Мужики злились, но молчали (батюшка все же). Женщины всех возрастов приглаживали мокрые волосы и млели, глядя на святошу (отец Митрий тот еще красавчик).