«Какой же это коммунизм, — думал он, — если здесь сажают за мысли?»

Следующий день начался необычно. Вместо привычных Воробьева и Зайцева к Ивану пришел незнакомый человек — пожилой, в дорогом костюме, с орденскими планками на лацкане.

— Иван Кузнецов? — спросил он, входя в камеру.

— Да.

— Академик Владислав Сергеевич Петров, директор Института магических исследований. — Мужчина сел за стол и достал толстую папку. — Изучил отчеты о ваших способностях. Очень интригует.

— Что вас интересует?

— Многое. Но прежде всего — ваше отношение к нашему обществу. К нашим достижениям.

Иван осторожно посмотрел на академика. Что-то в его тоне настораживало.

— Ваше общество во многом удивительно, — осторожно ответил он.

— Только удивительно? — Петров наклонился вперед. — А как вам наши города? Наши памятники? Наша система равенства?

— Я видел немногое, но то, что видел, выглядит впечатляюще.

— А что вы думаете о том, что в нашем мире победил коммунизм?

Иван понял, что это ловушка. От его ответа многое зависит.

— Я думаю, что любое общество имеет свои плюсы и минусы, — дипломатично ответил он.

— Минусы? — брови академика поползли вверх. — Какие минусы вы видите в обществе всеобщего равенства и справедливости?

«Ну вот, началось», — подумал Иван.

— Возможно, иногда равенство может ограничивать индивидуальность, — осторожно сказал он.

— Индивидуальность? — Петров что-то записал в папке. — А что такое индивидуальность по сравнению со всеобщим благом?

— Наверное, ничего, — соврал Иван.

— Правильно! — академик просиял. — Видите, как быстро вы учитесь! А теперь скажите, хотели бы вы помочь нашему обществу стать еще более совершенным?

— А как я могу помочь?

— Ваши способности уникальны. С их помощью можно решить множество проблем. Например, продлить жизнь нашим выдающимся руководителям, чтобы они могли дольше служить народу.

Иван почувствовал, как внутри все холодеет. Значит, его хотят использовать для того, чтобы сделать диктаторов бессмертными.

— Я… я не знаю, смогу ли, — пробормотал он.

— Сможете, обязательно сможете! — Петров встал. — Мы поможем вам развить ваши способности. Научим контролировать их. А взамен попросим лишь небольшую услугу.

После ухода академика Иван долго сидел, уставившись в стену. Теперь все стало ясно. Его не собираются отпускать. Наоборот — хотят превратить в инструмент для укрепления власти тоталитарного режима.

Вечером, когда в коридоре стихли шаги охранников, он снова постучал в стену.

«А-Н-Н-А… Т-Ы… З-Д-Е-С-Ь?»

«З-Д-Е-С-Ь… Ч-Т-О… С-Л-У-Ч-И-Л-О-С-Ь?»

«К-О… М-Н-Е… П-Р-И-Х-О-Д-И-Л… А-К-А-Д-Е-М-И-К».

«О-Н-И… Х-О-Т-Я-Т… Т-Е-Б-Я… И-С-П-О-Л-Ь-З-О-В-А-Т-Ь?»

«Д-А».

«Н-Е… С-О-Г-Л-А-Ш-А-Й-С-Я… Н-И… Н-А… Ч-Т-О».

«П-О-Ч-Е-М-У?»

«Е-С-Л-И… О-Н-И… П-О-Л-У-Ч-А-Т… Т-О… Ч-Т-О… Х-О-Т-Я-Т… М-Ы… В-С-Е… П-Р-О-П-А-Л-И».

Иван задумался над словами соседки. Анна была права. Если он поможет Хмелькову получить бессмертие, то диктатура станет вечной. И тогда уже никто и никогда не сможет изменить этот мир к лучшему.

«Ч-Т-О… Д-Е-Л-А-Т-Ь?»

«Ж-Д-А-Т-Ь… И… Н-А-Д-Е-Я-Т-Ь-С-Я».

«Н-А… Ч-Т-О?»

«Н-А… Ч-У-Д-О».

Тем временем в парке Победы, на скамейке у памятника Неизвестному солдату сидели две фигуры. Ольга Андреевна и полковник Карцев говорили тихо, оглядываясь по сторонам.

— Он у нас, — сказал Борис Петрович. — В специальном блоке. Пока что жив и здоров.

— А что с ним собираются делать?

— Официально — изучить его способности. Неофициально… — Карцев помолчал. — Генсек хочет использовать его для продления собственной жизни.

— Боже мой, — прошептала Ольга Андреевна. — Неужели дошло до такого?

— Дошло. Но у нас есть другие планы. Кое-кто в партии недоволен нынешним курсом.

— Ты говоришь о заговоре?

— Я говорю о необходимых переменах. — Карцев посмотрел на памятник. — Этот мир зашел в тупик, Оля. Люди превратились в винтики большой машины. Магия используется для контроля, а не для созидания.

— И как тут поможет Иван?

— Он может стать символом. Человеком из мира, где люди свободны. Его история продемонстрирует нашим гражданам, что возможна другая жизнь.