Несмотря на странность утверждения, в нем был особый смысл.

Меня действительно преследовала одна часть моего будущего с тех пор, как я вернулся в Поселение Зареченское после стычки с лесными дикарями.

Принцесса Лада и я спустились в защищенные подземные хранилища ее племени, где солнцепоклонники хранили самые ценные сокровища.

За тяжело запертой дверью, к которой Лада только что получила доступ, мы нашли каменную плиту, созданную Оракулом Нарийским. На ней было высечено пророчество о будущем Полесья.

Этот мир был полон чудовищ, сверхъестественных существ и магии, что заставило меня расширить границы своих убеждений.

Но предсказывать будущее? Где-то нужно было провести черту.

И я провел ее. Ровно до тех пор, пока не увидел себя четко изображенным в пророчестве. Я стоял на своей земле и держал ружье, как в тот день, когда только прибыл сюда.

Но пророчество было неполным. Нижние секции плиты, идущие панель за панелью как в комиксе, отсутствовали. Кто-то их отколол.

Плита весила сотни килограммов. Думается, что тот, кто убрал ее основание, сделал это не случайно.

Что бы там ни было изображено, это касалось моего будущего.

И эта часть была где-то там.

Казалось, у всех поселений были свои секреты. У меня пока не было ни одного, если не считать бесчисленных тел, похороненных в лесу вокруг моей земли — свидетельств тех, кто пытался отнять то, что принадлежало мне.

Все они получили одинаковое обращение.

— Стойте, — внезапно сказал один из воинов. Воин уставился в землю, затем его глаза метнулись вверх, встречаясь с моими. — Мы здесь не одни, — зловеще произнес он. — Будьте начеку.

В тот же миг в кустах впереди послышался шорох.

# Глава 13. Охота началась

Шорох в кустах заставил нас замереть. Руки сами легли на рукояти оружия. Секунда тянулась как вечность, пока из зарослей не вылетела огромная сова. Птица недовольно ухнула, явно возмущенная нашим вторжением, и бесшумно растворилась в темноте.

— Чертова пернатая, — выдохнул один из воинов, молодой разведчик по имени Зоркий. — Чуть инфаркт не словил.

Остальные нервно хмыкнули. Даже бывалые вояки напряглись от неожиданности. Что уж говорить — место действительно располагало к паранойе.

Я поднял факел повыше, освещая путь впереди. Пляшущие тени превращали обычные деревья в скрюченных монстров, а каждый куст казался притаившимся хищником. Холод усиливался с каждым шагом вглубь леса. Не тот холод, что приносит зима, а какой-то особенный, злой, проникающий до костей.

— Двигаем дальше, — скомандовал парням. — И держите ухо востро.

Следующий час мы продирались через подлесок в полном молчании. Только хруст снега под ногами да редкое потрескивание факелов нарушали тишину. Лес вокруг казался мертвым — ни звука, ни движения. Даже ветер затих, словно природа затаила дыхание.

Наконец впереди показалась удобная низина. Массивные валуны, покрытые мхом и лишайником, образовывали естественное укрытие. Корни исполинских сосен сплелись над головой, создавая подобие крыши.

— Привал, — объявил, опуская факел. — Десять минут, не больше.

Воины с явным облегчением опустились на землю. Я прислонился к холодному камню и достал из инвентаря флягу. Вода обжигала горло ледяной свежестью, но хотя бы смывала металлический привкус усталости.

Присмотрелся к своим спутникам. Трое воинов, которых выделил мне Варг. Лучшие из лучших, как он заверил.

Рокот — седобородый ветеран, чье лицо представляло собой карту былых сражений. Каждый шрам — история. Каждая вмятина на его потертом доспехе — пережитая битва. Мужик молча растирал затекшие ноги, но я видел, как его глаза постоянно сканируют окружающее пространство. Старый волк, который даже на привале не расслабляется.

Верес — полная противоположность. Худощавый, жилистый, двигался как лесная кошка. Следопыт от бога, способный прочитать целую историю по сломанной ветке. Сейчас он присел на корточки, изучая что-то на земле при свете факела.

И Зоркий — самый молодой, но от этого не менее опасный. Обычно насмешливые глаза сейчас были серьезны. Парень умел пошутить в самой жаркой заварушке, но когда дело касалось разведки, становился профессионалом до мозга костей.

— Князь, — заговорил Рокот, его низкий голос едва слышался в ночной тиши. — Может, разведем нормальный костер? Промерзли до костей.