Сзади послышался голос мачехи:

— Да-да, прекрасно. Но этот мальчик-де Марен, он же и напылил. Что вы без его приборов?

Сюзанна обернулась:

— Я без его приборов? Знаете, госпожа Розетт, мне, в отличие от некоторых, не нужно пудрить чужие мозги. Я предпочитаю стекло. Оно хоть и прозрачно — но куда прочнее ваших интриг.

Мачеха побледнела. А одна из дам из Академии записала последнюю фразу в блокнот — с явным намерением использовать её в лекции.

День завершился аплодисментами. И приглашением в Совет ремесленников — официальным, с печатью и воском.

Сюзанна принимала документ, думая лишь об одном: это была только первая победа. А впереди ждали новые битвы.

Глава 26

День после презентации был на удивление спокойным. Почти. Если не считать того, что Сюзанна проснулась с головной болью, лёгкой усталостью и непреодолимым желанием — вымыть голову.

Но уже через пятнадцать минут она вылетела из ванной комнаты, мокрая, с запахом чего-то между кислой капустой и варёным репейником.

— Аннет! — прокричала она. — Это... это шампунь?! Это средство пытки! Кто вообще это производит?

Аннет, заспанная, пробормотала:

— Это самая мягкая формула на травах. Даже для знати...

— Знати — это проклятые герои, если они добровольно это на себя льют.

Она вытерла волосы полотенцем и села у зеркала.

— Всё. С сегодняшнего дня — делаем своё. У меня в памяти целая библиотека натуральных рецептов. С крапивой, с мёдом, с лавандой, с яйцом, если понадобится.

Аннет заинтересованно наклонилась:

— Вы умеете делать мыло?

— Умею делать то, после чего кожа не облезает, а волосы не выглядят как мочалка после битвы. Собери-ка мне корзину: оливковое масло, зола, мёд, сухие травы, и... пусть Джоан принесёт пару кусков старого мыла. Посмотрим, чем здесь вообще пользуются.

На следующий день из подвала повеяло мылом. А потом — ароматами. И уже к вечеру у Сюзанны на столе лежали первые два куска экспериментального лавандового мыла и глиняный сосуд с мягким шампунем из отвара крапивы и ромашки.

— Боже, наконец-то запах не отпугивает, а зовёт, — сказала она, умываясь. — Хочешь попробовать?

Аннет осторожно намылила руки и вдруг замерла:

— Оно пенится... как пена с озера. И кожа... как бархат.

Вскоре началось распространение: сначала — среди слуг. Потом — среди гостей. Один раз Сюзанна подарила кусочек мыла жене аптекаря, и та пришла через два дня в восторге:

— Миледи, моя кожа мягче персика! Чем вы это делаете? И можно ли ещё?

— Можно, — ответила Сюзанна, прищурившись. — Но с одним условием. Никому ни слова о составе. Если хотите — я разрешу вам наладить производство. Только вы, под моим контролем. И процент от прибыли — мой.

Дама, поражённая откровенностью, засмеялась:

— Вы не просто красавица, леди Ривенрок. Вы торговец, как мой муж мечтает быть!

Сюзанна скромно улыбнулась:

— Просто чистота — моя философия. И пусть она приносит доход.

Так родился ещё один маленький бизнес, который скоро мог превратиться в дело большого масштаба.

А пока она заносила в тетрадь первые записи: «№1 — мыло лавандовое. Состав: секрет». И улыбалась, глядя на гладкую, сияющую кожу своих рук.

Глава 27

Утро началось с приглушённого стука в дверь. Аннет, уже собранная и бодрая, заглянула в комнату с загадочной улыбкой.

— Вам письмо. Запечатано синим воском.

Сюзанна, на ходу прихлёбывая чай с мелиссой, осторожно вскрыла конверт. Почерк был знаком — ровный, уверенный, с лёгким нажимом. Ален де Марен.

«Миледи,

Ваш успех на демонстрации обсуждают не только на рынках, но и в университетских кругах. Один из моих старых наставников, профессор эстетики стекла (да, такой тоже бывает), изъявил желание встретиться с вами. Я предлагаю неофициальную прогулку по окрестностям — если, конечно, не испугает вас перспектива обсуждать философию прозрачности под шелест листвы.

С уважением, Ален.»

Сюзанна усмехнулась и откинулась на подушки.

— Прозрачность... философия... Он либо кокетничает, либо действительно романтичен.

— Или всё сразу, — заметила Аннет, — но в любом случае — платье уже готово. Тот самый тёмно-синий, с мелкой вышивкой. Говорю вам — он вас увидит, и забудет, зачем пришёл.

Прогулка состоялась уже к полудню. Ален прибыл на лошади, и к удивлению Сюзанны — без слуги. Он выглядел расслабленным, но внимательно изучал каждое её движение, словно хотел угадать мысли до слов.