— Простите меня достопочтенный сэр, — вдруг раздался прямо над ухом Питта немного гнусавый и манерный мужской голос.

Подняв голову, премьер-министр увидел молодого джентльмена, холёного и надменного, как герцог. Юноша, казавшийся моложе своего возраста, был одет в какой-то очень оригинальный развязно-элегантной манере, всё чаще встречающиеся теперь среди легкомысленных молодых людей, не желающих думать ни о чём, кроме своего туалета.

«Как это всё знакомо!» — с тоской подумал Уильям Питт. — «Все эти напомаженные расфранченные хлыщи, способные дни напролёт дебатировать о длине манжет ти совершенно не способные на всё остальное… Рим времён упадка! Натуральный Рим времён упадка!»

Тут молодой человек заметил стеснение своего собеседника и, ничуть этим не смутившись, продолжал:

— Да, я знаю, что по правилам приличия для светской беседы мы должны быть представлены друг другу. Но право же, все эти ожидания аудиенций так томительны, что хотя бы из обычного человеколюбия заставляют жертвовать приличиями. Тем более, что я вас знаю: вы — Уильям Питт, премьер-министр и глава парламентского большинства. Теперь когда вы избавленный от тягостной обязанности представляться самостоятельно, позвольте сделать это мне: я Джордж Брайан Браммел, эсквайр; занимаюсь игрой в крикет!

И юноша церемонно поклонился.

Уильям Питт, конечно уже понявший, кто стоит перед ним, нахмурился. Этот молодой джентльмен, недавно оказавшийся среди фаворитов принца Уэльского, имел крайне неоднозначную репутацию и прославился — но не удалью и не развратом, как все нормальные люди, нет! Бо Браммел совершенно покорил принца Уэльского своим вкусом к мужской одежде! кто бы мог подумать, что тщеславие наследника английского престола примет столь экстравагантную форму? И вот, Бо Браммел стал просто властителем дум принца; говорят, однажды тот прилюдно расплакался, заслужив нелестный отзыв этого юного хлыща относительно своего нового костюма. Куда катится мир…

— Знаете ли вы сэр что ваш костюм отражает вашу душу также, как вода или зеркало воспроизводят нашу внешность? И, могу вам сказать определённо, ваш тяжеловесный стиль несёт в себя несомненные знаки присущего вам консервативного взгляда на мир! — решив, видимо, что с формальностями покончено, юный Браммел начал трещать как сойка. — Поверьте мне сэр: бархат уже давно никто не носит! А ваши лацканы… боже! Боюсь если вы будете представляться его Высочеству принцу Уэльскому одетым столь неподобающим образом, он не будет воспринимать вас как серьёзную персону!

Премьер-министр мысленно вздохнул. Да, взаимоотношения с принцем уэльским у него не складывались, но костюм тут был ни при чём…

— Посмотрите на меня! — развязно продолжал юноша. — Вы видите теперь перед собой образец умеренности, благопристойности и стиля!

Питт окинул болтуна внимательно-презрительным взглядом. Браммелл был одет в белоснежную сорочку, галстук или шейный платок, жилет пастельного цвета, бежевые панталоны из кожи в обтяжку, темно-синий сюртук с фалдами и латунными пуговицами. Дополняли его гардероб невысокие черные бофорты из прекрасно выделанной тонкой и мягкой телячьей кожи. В целом, действительно было просто, явно удобно и весьма симпатично.

— Как видите сэр, никакого бархата, никакой парчи, ни одного квадратного дюйма золотого шитья или кружев, ни одного богомерзкого бриллианта или другого драгоценного камня! И уж точно — никаких дурацких башмаков с драгоценными пряжками и красными подошвами! Только сукно и полотно прекрасной выделки, строгость форум простота и элегантность — вот образ мужчины будущего! Присмотритесь, сэр!

— Непременно! — сквозь зубы пробурчал Питт и, заметив камердинера короля, подающего ему выразительные знаки, поспешил на аудиенцию.

Будучи первым министром, сэр Уильям нередко встречался с королём. Но с тех пор как они не виделись, король здорово изменился — периодические приступы душевной болезни давали о себе знать.

Принц Джордж находился рядом. Этот беспринципный кутила, интересовавшийся только женщинами и модной одеждой, всегда вызывал стойкую антипатию премьер-министра, на что принц щедро отвечал тем же. Увы, но именно этот человек уже завтра может занять престол, после чего карьере Питта несомненно придёт конец…

Здесь же находился первый Лорд адмиралтейства лорд Спенсер и Первый Морской лорд сэр Хау. Сэр Джордж был мрачнее тучи; Ричард Хау держался с обычной невозмутимостью — такой же, как во время бесконечных блокад французских портов или под вражескими ядрами.

— Джентльмены — раздался тяжёлый скрипучий голос короля Георга. — Я призвал вас сюда с одной единственной целью: решить, что нам делать с Балтийским морем и этой проклятой русско-датской лигой?

Король замолчал. Все несколько секунд сидели тихо, ожидая, не захочет ли Его Величество что-либо добавить. Наконец сэр Хау, оглядев присутствующих, промолвил: