Расчёт строился на том, что в районе Карслкроны и Стокгольма лёд, если он есть, сходит в конце марта, а в Финском заливе — в начале мая, то есть у англичан будет возможность попытаться разбить противников по частям, до подхода русского флота из Кронштадта.

И вот теперь английский флот медленно входил в пролив Каттегат. Туман рассеялся, и эскадра стала прекрасно видна наблюдателем с датского берега. Вскоре оттуда запросили о цели экспедиции; Паркер, согласно данным ему инструкциям Адмиралтейства, приказал ответить, что эскадра идёт с дружественным визитом в Кронштадт.

По пути им попалась английская шхуна, спешившая из Северного моря в Балтику. Решив предупредить капитана, Паркер приказал остановить её. Каково же было его изумление, когда он узнал, какой груз везёт это судно!

— Сэр, это пассажирский парусник! — доложил кэптен Харди, осуществивший перехват шхуны. — На ней плывут в Петербург английские ученые, приглашённые царём на научную конференцию!

Некоторое время Паркер пребывал в замешательстве, не зная, что ему с этим делать. Любые английские подданные, попавшие в Россию, с началом конфликта могли оказаться в Сибири, и, исходя из этих соображений, его долгом было бы запретить им плыть в Петербург; но, в то же время, никаких оснований к аресту этих путешествующих по личным делам людей у него не было. Частная жизнь для англичанина Паркера имела чрезвычайную ценность, и в конце концов он принял соломоново решение, предупредив учёных о возможных последствиях:

— Господа, прошу вас иметь в виду: отношения королевства с Россией крайне натянуты, в любую минуту между нами может разгореться война. Будьте осторожны!

И шхуну отпустили.

Эскадра между тем продолжала втягиваться в лабиринт датских проливов. Поначалу казалось, что датчане пропустят их в Балтику без препятствий; однако, когда эскадра вступила в пролив Эресунн, у форта Хельсингёр, от укреплений вдруг блеснули вспышки орудийных залпов и донёсся гул проносящихся крупнокалиберных ядер, а возле борта «Арк Ройял» и шедшего за ним «Полифема» возникли всплески.

— Похоже, наш маскарад раскрыт. Готовьтесь, господа! — мрачно произнёс адмирал, вглядываясь в то и дело вспыхивающие в подступающей вечерней темноте артиллерийские выстрелы.

Когда совсем стемнело, английская эскадра встала на якорь. Утром появились датские канонерки. Держась на почтительном расстоянии, они начали обстреливать англичан из 24-х фунтовых орудий. Нельзя сказать что этот огонь приносил уж очень большое беспокойство, но всё же причинял некоторый урон такелажу и нервировал команды.

Утром 30 марта англичане миновали Кронеборг. Комендант крепости полковник Штрикер отдал приказ начать огонь, и англичанам с 7:00 до 9:30 пришлось прорываться сквозь артиллерийские залпы. В полдень англичане достигли Люнгбю. Контр-адмирал Катберт Коллингвуд и командор Томас Грейвз пошли на малых судах на разведку, тогда как кэптену Томасу Харди было поручено заняться промерами глубин. Результаты рекогносцировки не радовали: датчане знали о подходе англичан и были готовы к бою. Позиции их были очень сильны, а мели не позволяли ввести в действие весь флот. После военного совета Паркер отдал Коллингвуду 12 линейных кораблей и мелкие суда, а сам с оставшимися силами отошёл к северо-востоку, к шведскому берегу.

Зунды были прекрасно изучены моряками всех стран. Англичанам был известно, что у датчан с этого направления Копенгаген прикрывается мощнейшей крепостью Трекронер и батареей Линнетен в Кристиансхавене (гавани Кристиана). Крепость Трекронер была оснащена 66 орудиями: в основном это были 38-фунтовые и 24-фунтовые пушки. Батарея Линнетен имела 20 орудий, в основном 24-фунтовых.

Кроме того, оказалось, что датчане, чтобы усилить оборону, установили на якоре перед батареями два линейных корабля, два прама и фрегат, пришвартованные к берегу в качестве плавучих крепостей. На кораблях был снят рангоут и такелаж. Между ними и за ними имеются малые суда, предназначенные для снабжения — подвоза боеприпасов на корабли-крепости и для усиления обороны. Часть датского флота находилась восточнее на якорной стоянке у Мальмё, чтобы по возможности объединиться со шведами и разгромить остатки британской эскадры.

Сверх этого, в распоряжении датчан было 12 канонерок, каждая из которых несла по две 24-фунтовые пушки. Канонерки уже показали себя сложным противником. Здесь, среди мелей, мешавших маневрированию «большого» флота они были ещё более опасны. Для обороны гавани Копенгагена датчане также располагали 12 линейными кораблями и блокшивами со снятым такелажем и укороченными для боя мачтами. Восточнее, у острова Альмарк, стоял дивизион из 12 кораблей и 5 фрегатов в качестве резерва.

Тем не менее, адмирал Паркер был настроен оптимистично.

— Так или иначе, джентльмены, никто не сделает за нас нашу работу. Утром мы начнём атаку. Эскадра будет разбита на два эшелона. Поскольку, как вы знаете, прибрежные районы возле Трекронер крайне мелководны, мы можем задействовать только 64-х и 74-х пушечные корабли. В первый эшелон выделяются… и Паркер зачитал недлинный список кораблей. — Возглавите его вы, Катберт (контр-адмирал Коллингвуд дисциплинированно склонил голову). — Если корабли первой эскадры потерпят неудачу, их поддержит резерв. Из-за стеснённости акватории могу предположить, что даже кораблям 3-го и 4-го класса будет крайне рискованно маневрировать между датской линией обороны и мелями. Поэтому вам следует пройти перед их батареями, подставив под обстрел левый борт, затем развернуться правым бортом, становиться на шпринг напротив каждого датского корабля и вести бой один на один. Выучка наших канониров позволяет рассчитывать на успех, хотя достичь мы его сможем, очевидно, немалой ценой!