— На мой взгляд, ситуация более чем серьёзная! Если они устроят в Копенгагене базу объединённого русско-шведско-датского флота, они приставят пистолет к нашему виску! Наш флот не сможет действовать ни против Франции, ни против Испании, не говоря уже об Ост- и Вест- Индии. Стоит нашему флоту оставить стоянки в Норе, и можно ожидать высадки на берегах Темзы!

— Оператор Александр всегда подчёркивал своё миролюбие! — возразил принц Уэльский.

— Оставьте, Ваше Высочество — с презрением произнёс Питт. — Все слова этого северного византийца пропитаны лицемерием. Вспомните хотя бы его роль в ирландском мятеже! Он уже поставил на колени великую империю Надир-шаха, и теперь французы безнаказанно перебрасывают из Персидского залива оружие для маратхов и Типу- султана. Я уверен, его так называемое миролюбие для Англии — хуже якобинских неистовств.

— О, ну конечно! Мистер Питт известен своей способностью судить о моральных устоях людей, ни разу не виденных в жизни! — с сарказмом произнёс наследник и демонстративно достал надушенный платок, приложив его к носу.

— Как вы видите ситуацию, Уильям? — спокойно поинтересовался король, с неодобрением взглянув на сына. Почувствовав поддержку монарха, премьер-министр заметно приободрился.

— Джентльмены, разрешите пояснить моё мнение по этому поводу — спокойно и веско произнёс Уильям Питт. Как обычно в случаях публичных выступлений на политические темы, голова его действовала чётко и ясно, а похмельный синдром куда-то уходил без следа. — Ваше Величество, Ваше высочество, джентльмены, проблема даже не в Копенгагене и не в Зундах. Само объединение этих второстепенных морских держав может угрожать Великобритании. Соблаговолите проследить за моими подсчётами: Россия, Швеция и Дания могли бы совместно выставить в море 75–78 линкоров. Если их поддержат Франция и Испания, обладающие примерно таким же количеством линейных кораблей, то окажется, что нашим 98 кораблям противостоит 150 вражеских! Теперь что касается Зундов: через эти проливы идёт не менее трёх четвертей наших корабельных грузов. Лён, пенька, данцигский дуб, рижская сосна, смола и сало — всё это необходимо нам как воздух,

— Русские предлагали покупать у них готовые корабли. Отчего бы нам не воспользоваться этим? — удивился принц Джордж.

— Конечно же, от того, Ваше Высочество, отчего нельзя закупать оружие у французов, а порох у испанцев! Морские суда — единственный способ нашей связи с миром, и мы просто не можем доверить их постройку иностранной державе! — спокойно и логично пояснил премьер-министр.

— Итак, нам нужна военная операция. Что скажете, Морской Лорд? — тихо спросил король. В каждом его слове, в каждом жесте чувствовалась удручённая боль; болезнь давала о себе знать.

— Мы готовы — коротко ответил Хау.

— Значит… Значит, так тому и быть! — тяжело произнёс король, и все поняли, что решение принято и оно окончательно.

* * *

Пять недель спустя.

— Земля на горизонте!

Адмирал Хайд Паркер, заслышав этот крик марсового матроса, вышел на палубу своего флагмана — 90-пушечного корабля «Лондон», раскрыл подзорную трубу и некоторое время мрачно вглядывался в невысокий туманный берег.

— Где мы, мистер Уинтингтон? — спросил он у капитана корабля.

— Пока трудно сказать точно сэр, ведь звёзды скрыты от нас, но судя по очертаниям берега, мы недалеко от мыса Гренен, — отвечал капитан, улыбнувшись одними глазами.

— Это именно то, что я хотел знать, сэр! — гордо пророкотал Паркер, зябко запахивая ворот своего плаща. Мысль о том, что этот болван, должно быть, подумал что адмирал не знает, как именно определяется местонахождение корабля, показалась Паркеру возмутительной и невыносимой.

Адмирал не пользовался особенной любовью подчинённых. Он сделал быструю карьеру во многом благодаря правительству своего отца, адмирала Паркера-старшего, и до сих пор служил в основном в Ост- и Вест-Индии. Теперь его назначили на операцию против Лиги северного вооруженного нейтралитета, и первым пунктом его программы была, конечно же, Дания.

— Вам обязательно нужно выбить из этой Лиги датчан — хранителей балтийских проливов — так пояснял его задачу первый Морской Лорд Ричард Хау. — Однако знайте, что центральная страна и вдохновитель этого компота — никто иной, как Россия! Вам предстоит последовательно лишить её союзников — и Дании, и Швеции — а затем принудить и Петербург к миру на наших условиях.

— Но война России не объявлена? — уточнил Паркер, пытаясь уследить за изгибами мысли политиков с Уайтхолла.

Лорд Хау совершенно спокойно подтвердил:

— Война не объявлена ни Дании, ни Швеции, ни России. В сущности, мы не хотим с ними воевать; вам просто надо принудить их к должному поведению! Что поделать, адмирал, политики иногда диктуют нам на удивление странную линию поведения. Мистер Питт назвал это «операция с ограниченными целями». Если же державы, против которых направлены ваши действия, в конце концов, объявит нам войну, это будет их выбор, а не наш!

«Мудрено будет, если после обстрелов своих портов они её не объявят! — подумал сэр Хайд, но принял задачу к исполнению. И 09 марта 1799 года эскадра Паркера вышла из Ярмута. В состав эскадры входили 90-пушечный 'Лондон» (флагман адмирала Хайда Паркера), 98-пушечный «Сент-Джордж» (флагман контр-адмирала Катберта Коллингвуда), 74-пушечные «Сатурн», «Рамиллиес», «Уорриор», 64-пушечный «Ветеран» и 54-пушечный «Мадрас». Всего эскадра Паркера насчитывала 29 линейных кораблей, пять фрегатов, два шлюпа, два брига, семь бомбардирских судов, два брандера, одну шхуну, два куттера и два люгера.